Валерий Горшков - Дискета мертвого генерала

– Вот я и хотел бы предложить вам вместе с семьей переехать в ближнее Подмосковье, в отдельную двухкомнатную квартиру улучшенной планировки. Ну а заодно начать на практике осуществлять свои замыслы в компании единомышленников. Уверен, вам понравится работать в моем коллективе! – сверкнул белоснежными искусственными зубами Славгородский. – Что же касается заработной платы, то я обещаю вам ровно в три раза больше, чем получаете здесь, в Саратове, – последнюю фразу профессор произнес с видом раздающего рождественские подарки благодетеля.

А Прохоров только мысленно рассмеялся. Он вкусил всю прелесть обладания большими деньгами, и даже недавнее похищение дочери уже не казалось ему чем-то сверхчудовищным. Он мысленно оправдывал завербовавших его людей, рассуждая примерно так: "По-хорошему я ни за что в жизни не связался бы с такими людьми. Просто я всю свою прошлую жизнь опирался лишь на старые догмы о служении Родине и народу, на поверку оказавшиеся гнилыми и несостоятельными!

Этой самой Родине гораздо выгодней задурить голову человека всякими псевдопатриотическими лозунгами, чем платить соизмеримую с его трудом зарплату. Как хорошо, что я вовремя прозрел!.."

– Вы предлагаете очень заманчивую перспективу, – ответил Прохоров внимательно смотрящему за его реакцией на сделанное предложение профессору. – Да, я нуждаюсь в деньгах и нормальных условиях жизни. Но… – он заметил, как мгновенно напряглись мускулы на лице Славгородского, – если честно, у меня нет денег даже на переезд на новое место. Ведь нужно заказывать контейнер, оформлять множество документов о выписке-прописке и всякое такое. А как не раз говорила мне моя жена, у научных работников руки не из того места растут!

Славгородский натянуто рассмеялся, на лице же Дедовского лишь появилась презрительная гримаса: "И когда только недотепа Прохоров смен стать таким практичным и предусмотрительным?

Чувствует, что профессор его с потрохами по пает, так старается выжать из него по поль схеме… Вообще, он стал какой-то странный в последнее время. Даже потолстел, чего не припомню за все пятнадцать лет его работы. Что-то здесь не так…"

– Не волнуйтесь, Вадим Витальевич, за такую ерунду! – Профессор достал из нагрудного кармана носовой платок и высморкался, громко свистя бронхами. – Я все организую. Вам только нужно подписать трудовой договор, и все, дальше пусть вашу многоуважаемую жену ничего не беспокоит. В будущем все проблемы подобного рода будут решать специалисты, достаточно только написать письменную заявку.

– Неужели? – Прохоров без разрешения директора института извлек из пачки сигарету и закурил, не обращая внимания на покрасневшее от раздражения лицо властного управителя. Дедовской очень любил, когда все сотрудники института пляшут под его дудочку, а тут такая неслыханная наглость! И ведь прекрасно знает, стервец, что хозяин просторного кабинета даже на дух не переносит табачный дым, так как является астматиком со стажем.

– Все до невозможности просто, – Славгородский поднял стоящий рядом с ним «дипломат» и достал оттуда два белых листа с напечатанным текстом и уже проставленными печатями. – Берите авторучку и подписывайте… – Он протянул Вадиму Витальевичу золотой «паркер».

Прохоров нашел глазами одиноко стоящую на подоконнике тарелочку от недавно выброшенного завядшего цветка в горшке, сделал две глубокие затяжки, раздавил сигарету и взял из рук Славгородского один экземпляр договора. Внимательно прочитал его и вернул хозяину.

– Не подходит.

– Что? Что именно вас не устраивает? – раздраженно буркнул профессор, а директор института аж заерзал на своем кожаном кресле, до такой степени его начали выводить происходящие прямо на глазах перемены в некогда тихом и сереньком сотруднике. Дедовской сцепил пальцы в замок и презрительно растянул один уголок рта:

«Сразу же после открытия алгоритма он стал циничным и самолюбивым, как кинозвезда. Противно! Скорей бы его вышвырнуть…»

– Здесь написано, что договор всего на три года. А потом? Квартиру отберут, переведут в какое-нибудь захолустье, так или нет? – Он прекрасно знал, что не так, но Прохорову зачем-то очень захотелось, чтобы заезжий профессор начал его уговаривать и обещать золотые горы. Прохоров очень хотел признания своих бесспорно выдающихся открытий в области психотропных систем. Он вдруг почувствовал, что с недавних пор сам вправе ставить условия, и не мог отказать себе в таком удовольствии.