Константин Костин - 402 метра

Педаль, передача, педаль. R1, наконец, приземлился на второе колесо. Евгений максимально прижался к супермото, уменьшая площадь лобового сопротивления. Он отрывался.

Педаль, передача, педаль. Жухлая трава, росшая в щелях бетонных плит, вырванная потоком воздуха с корнями, плотной стеной шла за гонщиками. Спицы заднего литого диска Yamaha, превратившиеся в один сверкающий на солнце круг, постепенно приближались к переднему левому крылу моей крошки. Байк сдавал лидерство.

Педаль, передача, педаль. Видеть меня Евгений, конечно, не мог. Но он прекрасно слышал нарастающий гул Ванкеля. Не доезжая нескольких метров до отметки в четверть мили, байкер утопил кнопку впрыска закиси. Японец превратился в метеор, рассекающий воздух, как раскаленный нож масло. Он отрывался так быстро, что, казалось, мои карты биты. Не то что перегнать, а, даже догнать его казалось невозможным. Но в моем рукаве остался еще один козырь.

Педаль, передача, педаль, кнопка. Старт, финиш, стрела взлетной полосы, супербайк… все это осталось в другой реальности. Стрелки всех приборов мгновенно зашкалило. Что-то невидимое, большое и тяжелое надавило на грудь. К горлу подкатывала тошнота.

R1, израсходовавший свою закись слишком рано, прекратил разгон так резко, словно был привязан резиновым тросом к стартовой черте, растянувшимся до предела, и тянущим теперь мотоцикл обратно.

За двадцать метров до финиша, едва не опрокинув Yamaha порывом ветра, я вырвался вперед. Я его сделал! В Пашиных приборах не возникло необходимости, моя победа не вызывала сомнений.

Не пользуясь тормозами, постепенно снижая скорость, я прокатился на нейтрале около полутора километров. Теперь, когда стрелка спидометра упала до сотни, можно было смело топить педаль.

Соперник, эффектно поставив супермото на переднее колесо, остановился чуть сзади. Спрыгнув с байка, он уверенно зашагал на звук моего двигателя.

— Поздравляю с победой, — улыбнулся он, протягивая руку. — Вы действительно номер один, Александр.

— Нет Евгений, — рассмеялся я, пожимая его ладонь. — Может быть, я и чемпион, но номер один — вы.

— Вот этого не надо, — резко ответил гонщик. — Не надо делать скидок. Здание ваше, владейте. Документы можем оформить прямо сейчас.

Хотя за строение мы не заплатили ни копейки (сказать, что оно досталось даром, язык не поворачивается), Pagero и коттедж Пчелкина пришлось продать. Расходы на реставрацию и декорации были ошеломительные. Все наши сбережения ушли в клуб. Назвать его решили просто — "Четверть мили". Какого черта? Ведь этот клуб делают расеры, и делают его для тех, кому за "300", значит и название у него должно быть соответствующее.

К лету работы над экстерьером и интерьером были почти завершены. Дизайном занимались Таня с Аллой. Получилось, по-моему, неплохо. Проблем с подбором персонала на первых порах тоже не было. Если с официантками, охраной и даже ди-джеями особых сложностей не возникло, то творческая интеллигенция нас с тезкой просто заколебала. Хотя кастингом занимался перекупленный из "Неона" хореограф Кирилл Мешков, каждая певица и каждая стриптизерша стремилась пройти смотр не на сцене, а в моей или Сашиной постели. Плюнув на это дело, мы с Пчелкиным занялись другими проблемами, редко появляясь в клубе и оставив за рулевого Кирилла.

Наконец, наступил момент, требующий нашего непосредственного участия. До открытия оставалось меньше недели, и Мешков, не желая брать всю ответственность на себя, потребовал, чтобы хозяева клуба утвердили культурную программу.

И вот мы с женами сидели за столиком перед сценой, являясь единственными зрителями представления. Первыми выступали две певички, которых можно было смотреть, отключив звук. За ними высокая, статная, грудастая, жгучая брюнетка исполняла стриптиз. В этом танце все не так просто, от хореографа зависит не меньше, чем от внешности девушки. Танец может быть столь завораживающим, что от внешности будет значить очень и очень немого.

— Подожди, крошка, — остановил я девушку. — Кир, тебе не кажется, что это движение слишком пошлое? — повернулся я к Мешкову.

— Какое? Вот это? — хореограф дал знак стриптизерше, и она тряхнула грудью.

— Нет, перед этим. Покажи еще раз.

Девушка, развернувшись, сделала широкий полукруг попкой.

— Да-да, — закивал я. — Именно это я и имею в виду.

— Ну, не знаю, — пожал плечами Кирилл. — Повтори, пожалуйста.

Стриптизерша снова вильнула задом.