Андрей Измайлов - Белый ферзь

У Колчина нынче веская причина, не повод, — заявиться к Мыльниковым. А повод…

Что ж, Рождество — повод не хуже любого другого, даже если сам ты по меньшей мере скептически относишься к новорожденному. Но поздравить ближних, которые воспринимают это событие как праздник, — отчего не поздравить, отчего не соблюсти ритуал?!

Надо признать, соблюдение ритуалов — основное отличие цивилизованного человека от дикого животного. По мнению Кун-цзы.

Правда, даос Лао-цзы отстаивал несколько иную точку зрения — свою, разумеется. Мол, если человеку с рождения вдалбливать, что система табу, условностей, ритуалов разнит его, человека, с диким животным, то это есть не что иное, как признание априори человека за дикое животное, — а он, человек, априори не дикое животное, но человек, и чем естественней себя ведет, презрев ограничения, тем обширней поле Добра. Ибо по самой природе своей человек не дикий зверь, но существо, рожденное для жизни в гармонии с Миром.

Именно сегодня, именно сейчас Колчин склонялся на сторону Кун-цзы. Состояние души у него было сродни состоянию души дикого зверя (пусть приверженцы нетривиально зачатого младенца и настаивают категорически, что у зверя — например, у собаки — нет души, пусть их!..). И лишь следование ритуалу или (иначе) нормам человеческого общежития создавало впечатление: Юрий Дмитриевич Колчин — тактичен, обаятелен и так далее, только у него сейчас какие-то проблемы, однако он старается этого не демонстрировать. Впечатления идущего по следу — на инстинкте, на нюхе — зверя он не оставлял. Вот и замечательно. Что и требуется.

М-мда, впечатление! Какое все-таки впечатление о себе он создал у тешшши, у сиделки? Всего-то зашел соблюсти ритуал, с Рождеством поздравить!..

А теперь — к чете Мыльниковых.

Главное — ритуал! Учение Кун-цзы живет и побеждает. Даже кретином себя ощущай, но блюди нормы этого самого общежития. Как завещал все тот же Кун-цзы, признанный знаток всех и всяческих ритуалов.

Настолько знаток, что, попав в Лоян, столицу Чжоу эпохи Чжоу, пришел во дворец, где как раз творилась весьма сложная многоступенчатая церемония, Кун-цзы только и спрашивал-переспрашивал о значениях и подробностях творимого. (Какой точно дворец… Колчину навскидку не вспомнить, это у отца бы спросить, у Дмитрия Иваныча, профессора-китаиста, или… у Инны…)

И тут некий глупый позволил насмешку: «Хорош знаток ритуалов, поминутно спрашивающий-переспрашивающий о ритуалах же!»

И Кун-цзы ответствовал: «Молодой человек! Интересоваться подробностями ритуала в ТАКОМ месте — и есть самое строгое следование ритуалу».

Нет, все-таки Кун-цзы — весьма и весьма не дурак! Пусть и не согласен с ним по многим позициям даос Лао-цзы. А! Они, кстати, по легенде там и встретились нос к носу впервые! Кун-цзы и Лао-цзы. И продолжительно обменивались сентенциями. Со всем уважением. Обоюдным. И отнюдь не Лао-цзы позволил себе упомянутую насмешку — он тоже был весьма и весьма не дурак! — это некий мелкий дворцовый пристебай себе позволил, обалдуй…

Так вот, рождественские подарки — это ритуально.

Потому в отведенные ему по телефону полчаса Колчин уложился с трудом, с большим трудом. Пришлось побродить-поглазеть по стройным ларьковым рядам у метро «Удельная». А куда еще, где еще? Время — к полноправному вечеру!

Как бы так исхитриться — один подарок на всю семью? Не в деньгах дело, во времени. Время — деньги.

Он было решился отдариться Вике Мыльникову внезапной своей покупкой — из «Строительных материалов». Вика Мыльников, более-менее просвещенный в единоборствах, оценил бы по достоинству, но… тогда что-то равнозначное придется отыскивать для Галины. Цепь златую. Типа того… (Да и не хотелось Колчину расставаться с крупноформатным, на манер портмоне, замшевым футляром. Не столько из-за портмоне как такового, сколько из-за содержимого в многочисленных отделениях. Эдакие «разрушительные материалы»… Не жалко, но… самому Колчину пригодится.)

Цепь златую, цепь златую, значит. Женщинам дарить украшения — заранее обрекать себя на конфуз. К тому же у кого, у кого, но у бывшей Лешаковой, бывшей Красилиной, у НЫНЕШНЕЙ Мыльниковой — с ювелирными изделиями без проблем, с натуральными, а не с дешевой бижутерией, которая покачивалась, поблескивала звеньями в окошке киоска. Да-а, украшение! И глубокомысленная зазывная рекламка на картонке:

«ЦЕПЬ — ЛУЧШИЙ ПОДАРОК!»

Мыльникова, пожалуй, иного мнения. Пусть и строит на людях иллюзию: я — это я, а при мне — муж.