Михаил Март - Погашено кровью

Генерал ткнул пальцем в могилу. От водки у него раскраснелось лицо и в сумерках сверкали глаза необычным красноватым блеском.

– Как проникнуть в это гнездо? – оборвал пыл Боровского Ефимов.

– Трудно, Гриша. Тут надо все обдумать, обсудить. Плечом такую дверь не выбьешь. Время, терпение, методичность и напор. Им отступать некуда.

База стационарная, это не цирк шапито, взял, сложился и уехал. Нам есть что терять, они не уйдут с насиженных мест. Наше дело влезть в узкую щель и занять твердую позицию.

– Долгая история. Ну а как же заказчик? Ждать будет или, может, помочь ему, если речь идет о больших деньгах.

Боровский встрепенулся, словно его разбудили, и внимательно посмотрел на Ефимова, будто впервые видел его. Пауза длилась слишком долго, и Ефимов понимал, что в мыслях генерала где-то срабатывают весы, и он решил, что лишний довод не помешает.

– Надежней меня вы никого не найдете, Денис Спиридоныч. Я готов уничтожать сорняки с корнем в любую секунду.

– А ты прав, Ефимов. Я звонил тебе и думал об этом задании, но когда пришел на кладбище, все в голове спуталось. Ты прав, Гриша. Ты надежен, но если попадешься, то тебе крышка. Тут я тебе не помощник. Помни это.

– Буду помнить, если вознаграждение солидное.

– И ты туда же?

– Но, товарищ генерал, деньги – это стимул и азарт, а борьба за идею остается в сердце.

Боровский налил себе полный стакан водки и выпил его залпом, забыв предложить горячительный напиток сотруднику.

– Ладно, Григорий, обижен не будешь. Готовь себя к новому поприщу. Приведи себя в форму. Разжирел на рэкете.

– Я свою руку знаю. Не промахнусь.

– Закончим на этом. Точка. Главное твое задание будет заключаться в захвате эстафетной палочки киллеров в свои руки. Не брезгуй Саранцевым. Пусть его шпана на стреме постоит. Короче, так. Есть сведения, будто бы в казино «Орион» идет бойкая торговля наркотой и пригрелся штаб по координации и разработке операций на уничтожение всякой нечисти. Пусть уничтожают. Но хочу, чтобы руководство штабом исходило от меня, а значит, тебе придется взять подряд на отстрел в свои руки. В казино верховодит Корин. По нашим каналам за ним ничего не числится. Либо слишком хитер, либо подставной. Второе хуже. Тебя уберут раньше, чем ты скажешь «мама». Подумай о прикрытии.

– Если я пойду нахрапом, то меня остановят ребята из райотдела. В моем районе «Ориона» нет.

– Я тебе дам «зеленую улицу». Мы возьмем какого-нибудь наркомана из твоего района, и ты откроешь на него дело. В его показаниях должен будет фигурировать «Орион». Мне этого хватит, чтобы остановить любое препятствие на твоем пути.

– Если у меня развязаны руки, то я подберусь к кому угодно.

Ефимов не преувеличивал. Он подобрался ко всем, кто его интересовал. В его стратегии главную роль играли натиск, обескураживающее самомнение и наглость. Он мог плюнуть в лицо человеку, который целился ему в лоб. Он мог и безвинного за решетку посадить. У подполковника не существовало границ. Он всю жизнь во что-то играл. Победа! Это важно, а что за ней стоит – чушь собачья!

Ефимов возвращался домой довольный. Наконец что-то животрепещущее появилось на горизонте. Будет чем душу отвести.

Глядя на перрон станции. Белый сказал:

– Если нас ищут, то по всем законам здравого смысла они это делают здесь. Одно утешает: никому в голову не придет шарить в купейном вагоне пассажирского поезда, прибывшего с востока. Но если они здесь все обшарили, то где еще нас искать?

– В волчьем брюхе. Сколько здесь стоит поезд?

Чижов положил обрез рядом на сиденье и накинул сверху шинель.

– Не больше десяти минут.

Белый выложил на стол стальную черную трубку и вставил в один конец длинную иглу с засохшим шариком из черного хлеба.

– Ловко ты с этой штучкой обращаешься. Видел я твою иголочку в глазу охотника.

– Бог не наделил меня силой. Хлюпиком с детства хожу, ничего не поделаешь – природа.

– Кто надоумил?

– Черт его знает. Летом в тайге хорошую шишку с орехами приметил.

Палкой сбить не удалось. Обломал трубку, набил рот бузиной и начал палить по ветке. С первого выстрела сбил. Повезло. Ну а потом стрелял по мишеням. Тут один шнырь и говорит: «А ты иголку в рябину вставь, тогда видно будет, куда попадаешь». Санитары в больничке достали мне коробку медицинских игл. И точно, игла впивалась в стену, на которой я почему-то нарисовал глаз. Вот тут мне пахан совет дельный дал: «А ты, дружок, закачай в иглу страшного зелья и пульни своему недругу в глотку. От удара яд уйдет и в крови растворится. А замазывать свой конец надо оконной шпаклевкой либо пластилином». Ну, яда у меня нет, а цель я поражать научился за пять лет тренировок.