Михаил Март - Без тормозов

Посетитель внимательно разглядел снимок и вернул бармену, а свой забрал со стойки.

— Если из всего тобой сказанного хоть одно слово попадет в протокол, ты покойник. Ни его, ни меня ты никогда не видел.

— Могли бы не предупреждать. Я все понял.

Кирилл бросил на стойку две сотни долларов. Такой щедрости бармен не ждал.

Выйдя из отеля, Кирилл сел в ожидавшую его неподалеку машину. За рулем был мужчина лет сорока с бородой и усами.

— Ну, нашел его?

— Нашел. С петлей на шее.

Он протянул записку, найденную в номере.

— Черт! Быть такого не может! — воскликнул мужчина.

— Может, Гаврик, может. Я Аркашку с детства учил: карточный долг надо отдавать. Нет денег, не садись играть. Законы и понятия он выучил, но мозгами так и не обзавелся.

— Ты же ему отца и мать заменил, Керя! Аркашка тебе сыном был.

— Был да весь вышел. Материнские гены победили мое воспитание. Мамочка наша смирной лошадкой слыла. Натерпелась от папашки. Тот зверюгой был, мне до него далеко. Оба сгорели заживо. Одни головешки остались. Мать была прикована к батарее цепью, а батя лежал на кровати. Когда нажирался, ему казалось, будто она на ночь к мужикам уходит, вот он ее и приковывал цепью. Тот еще псих! Керосиновая лампа со стола упала. Забулдыга так и не проснулся, но она-то видела, как весь дом пламенем накрылся. Смерти в глаза смотрела. За что ей такая казнь? Вот с тех пор, Гаврила, я крест не ношу.

— А где вы с Аркашкой находились?

— Нас к бабке в деревню на каникулы отправили. Аркашке восемь было, а мне семнадцать, я уже ПТУ закончил. Из-за него и не женился. Не мог без присмотра оставить. Он всю жизнь хлюпиком был. И вот голову в петлю со страха сунул.

— Помянуть бы надо, Керя?

— Не пил и не буду пить. На папашку на своего насмотрелся. На всю жизнь отрубило. Да и не время сейчас, дело надо закончить, пока следы горячи. Поехали на ипподром.

Спустя два часа

У Кирилла была фотографическая память. Хватало одного взгляда, чтобы запомнить человека. К тому же он умел наблюдать, оставаясь незамеченным. Главное — не сталкиваться с объектом лицом к лицу и без надобности не входить в контакт. Он был из тех людей, которые оставляют тяжелый осадок после общения с ним, и знал об этом. Господь лишил его обаяния, тут уж ничего не поделаешь. Но он умел договариваться с теми, кто его интересовал, и все шли на его условия. Хотя их интересы его не трогали, он никого не пытался унизить, умел ждать и терпеть, и его слово всегда было последним.

Батона Кирилл узнал сразу же. Трусливый фраерочек то и дело оглядывался. Зашел в одну из конюшен, пробыл там минут десять, потом быстро ушел куда-то. Кирилл не стал за ним следить, чтобы не спугнуть, а направился к той же конюшне. Ему повезло. Конюхи ушли обедать, только один невысокий мужичок мыл жеребца жесткой щетинистой щеткой. Кирилл, морщась от резкого запаха навоза, распахнул дверцу и вошел в стойло.

— Э… э… э! Осторожно! Этот парень может лягнуть, — попытался остановить его конюх. Вид незнакомца ему не понравился. Такие типы ходят в телохранителях у ипподромных баронов.

— На кого ты дал ему наводку? — прохрипел Кирилл.

— О чем это вы? — испуганно спросил конюх.

— Если я лягну, ты не выживешь.

— Зураба послал Кореец. Ему не откажешь.

Боковым зрением Кирилл охватил стойло. Седло, уздечки, подковы, кувалда, гвозди, щетки, шампуни, вилы, грабли… Не зря многие считали, что у него и на затылке глаза.

— Где я найду Зураба?

Мужичок замялся.

— Вы от господина Храпова?

— Отвечай на вопрос.

Такому попробуй не ответить. Раздавит в объятиях.

— Он не хотел обманывать Храпова. Просто решил немного подзаработать и сделал ставку. Два-три процента снял, разве это деньги… Парень-то полезный. Он свое отработает.

— Адрес! — рявкнул Кирилл.

— Подвал арендовал на Чистых прудах. Дом двадцать четыре. Во дворе лестница вниз. Номера квартиры нет, там раньше дворник жил.

— Не найду — ответишь.

— Да там он. В свою квартиру боится возвращаться.

Кирилл повернулся, чтобы уйти, но передумал. Снова взглянул на конюха. На такого надавят, сразу расколется. Схватил кувалду. Крепкий получился ударчик. Процедил сквозь зубы:

— Тоже ведь лошадь могла лягнуть.

Бросив окровавленную кувалду в железную бочку, наполненную мутной водой, и услышав глухой удар о дно, неторопливо ушел.

Кирилл понимал, что в Москве ему не место. Через два дня из Одессы должен уйти сухогруз, где для него, Аркашки и Гаврилы заготовлены места в грузовом трюме. Но кому они нужны за кордоном без денег? Конечно, деньги достать можно, однако не в такие короткие сроки. А брата уже не вернешь. Жил непутево и кончился, как бездомный пес, подбитый сытыми сволочами!