Михаил Нестеров - Мобильный свидетель

С домашней страницы сайта Алла перешла на так называемый губернаторский уголок и там нашла информацию, включая контакты ставшей знаменитой тюрьмы максимально строгого режима. По сути дела, она набрела на мини-страничку филиппинских застенков, что само по себе звучало диковато. Вот и-мейл директора тюрьмы Уго Рамона, а рядом… что это? Алла только что не рассмеялась. Оказывается, можно было вести переписку с художественной частью острога, как будто речь шла минимум о «малом театре». Жаль, очень жаль, что нельзя было написать хотя бы пару строк одному из заключенных…

Себу

Серебристый «Форд Гранада» 1976 года выпуска остановился на привычном, зарезервированном месте внешнего дворика тюрьмы, в виду контрольно-пропускного пункта и административного корпуса. Рональд Кейн вышел из машины и, прихватив с собой спортивную сумку со светоотражающими полосками, захлопнул дверцу автомобиля. Выждав несколько мгновений, Кейн ритмичным шагом перешел дорогу.

Время — 10.15. Четверть часа тому назад на КПП заступила новая смена, и продлится она до 14.00. Встречать и провожать штатного хореографа, откладывающего в корзину администрации золотые яйца, будут одни и те же лица. И этот факт, доведенный Кейном до Карпова, стал одним из важных факторов в плане побега.

Кейн был одет в черный комбинезон, застегнутый до горла, на голове короткополая шляпа, наполовину прикрывающая уши, глаза скрыты за стильными солнцезащитными очками марки Ray-Ban. Тяжелая массивная дверь, верхняя часть которой была изготовлена из толстого плексигласа, осталась позади; Кейн оказался в длинном узком коридоре, правая стена которого была глухой. Слева протянулась конторка с вооруженной охраной. Прямо — еще одна дверь, ведущая во внутренний двор тюрьмы. Кейн поставил на полку, походившую на конвейер в супермаркете, свою сумку и кивком головы поздоровался со старшим смены — низкорослым, с желтушными глазами тюремщиком. Находясь по ту сторону барьера, частично выполненного из пуленепробиваемого стекла, тот ответил доброжелательной улыбкой:

— Вы сегодня в образе , мистер Кейн?

— Стараюсь соответствовать. — Рональд развел руками. Дожидаясь осмотра багажа, он положил руку на барьер и побарабанил по его зашарканной поверхности пальцами. Его массивная, примитивная печатка с бриллиантом в один карат так или иначе обратила на себя внимание охранника. Акцентируя его внимание на отдельных деталях, Кейн, согласно плану Карпова, маскировал за ними основу .

Охранник расстегнул молнию на сумке. Кейн досадливо поморщился: он сам должен был открыть сумку, как делал это всякий раз . Обыск при входе в тюрьму принципиально отличался от обыска на выходе. В тюрьму посетитель и служащий мог пронести запрещенные предметы, как правильно заметил Карпов, а вынести — поделку какого-нибудь мастеровитого заключенного. В сумке, в отдельном пакете, лежало свежее нижнее белье, в другом — полотенце. Открыв кожаный футляр, охранник перебрал в руках обычную, на его взгляд, косметику: тональный крем, пудру, молочко; плюс дезодорант, туалетную воду. Когда обыск закончился и охранник подвинул сумку дальше по барьеру, Кейн демонстративно отключил мобильный телефон и вручил его старшему смены. Тот не стал обыскивать Кейна, с которым периодически сталкивался на КПП и видел во время репетиций и выступлений на протяжении трех лет, — он лишь спросил, не проносит ли тот с собой в тюрьму наркотики, холодное и огнестрельное оружие; получив отрицательный ответ, разрешил ему следовать дальше. Кейн дождался характерного щелчка электрического замка на двери и, открыв ее, оказался во внутреннем дворе. И — не смог сдержать свободного вздоха, как если бы отсидел свой срок и очутился по другую сторону забора. Малая часть работы осталась позади, впереди — основная, трудная, нервная, долгая, непривычная. Но Кейн был прирожденным артистом и был уверен, что справится с этой ролью; вот только не сможет сыграть этот номер на бис. Он буквально глотал адреналин, и его качество показалось ему идеальным. Ничего подобного он раньше не испытывал; ни привязанным резиновым жгутом к тарзанке, ни пристегнутым ремнями безопасности в скоростном болиде. Он вкусил наркотик исключительного качества.

Репетиция была назначена на одиннадцать часов ровно. Сейчас — десять тридцать. В эту минуту к нему должен подойти Саша.

Кейн оглянулся и прислушался. В гардеробе стояла гробовая тишина. Даже когда с ним находилось ядро его труппы, здесь было так шумно, будто раздевалку наводнили десятки артистов.