Сергей Самаров - Победить или умереть

Подполковник Судоплатов рассмотрел план пещеры, вычерченный от руки и размноженный на ксероксе, но не обнаружил того, что его больше всего интересовало. У подполковника Крикаля, видимо, на языке вертелся тот же вопрос. Он даже рот раскрыл, чтобы его задать, и руку поднял, привлекая внимание к своей персоне, но опоздал.

– А второй выход где? – спросил Судоплатов.

– Второй выход? – удивился Борис Иннокентьевич. – Там его просто нет.

– Есть второй выход, – категорично сказал Виктор Львович. – По крайней мере, сейчас.

– Не знаю. Мы всю пещеру осмотреть не смогли. Времени не хватило. Если бы просто оглядывали, то, может быть, и успели бы. Но мы карту составляли, а это занимает много времени.

– План-карту, – поправил Павел Анатольевич. – Скорее, просто план. На план-карту это тоже не тянет. Хотя полезные данные тут есть. – Он ткнул пальцем на линии со стрелками, показывающие размеры подземелья. – Это нам может сгодиться.

– Только где нам второй выход искать? – спросил Крикаль.

– Но его же нашла собака.

– Снаружи. А изнутри?

– В Одессе по этому поводу говорят: а мне оно надо? Я думаю, нам необходимо двигаться как раз с той стороны, из Чечни. Проход сам приведет нас в главную пещеру.

– Вот коридор, который идет в сторону Чечни. – Борис Иннокентьевич показал пальцем. – Он заканчивается второй пещерой, втрое меньшей, чем главная. Но там есть родник с чистейшей минеральной водой, только не газированной. Мы отдавали ее на исследование. Нам сказали, что это отличная штука, вода для желудочников.

– И что? – спросил Павел Анатольевич, понимая, что спелеолог не все сказал.

– А вот здесь, не доходя до малой пещеры, в стене есть три узких прохода, которые мы не исследовали. Поэтому они обозначены только пунктиром и обрываются. Возможно, какой-то из них имеет выход наружу. Первый проход точно заканчивается тупиком. Это я помню по разговорам. Не знаю, почему на карту этот тупик не нанесли. Наверное… – Борис Иннокентьевич резко замолчал и испуганно посмотрел на мрачного подполковника спецназа ГРУ.

– Да-да, вы правильно поняли, Борис Иннокентьевич. На план, а не на карту. На план не нанесли. Но вы что-то предположили… Забыли нанести?

– Нет, не в этом дело. Просто нужно было измерить глубину прохода и ширину грота за ним, а дальномер был занят. Потом уже наше время вышло, нужно было выбираться из пещеры. Мы надеялись вернуться через год, но не получилось из-за всяких политических событий.

– Так ваша экспедиция когда проходила?

– В тысяча девятьсот девяносто первом году. А в девяносто втором уже не до этого было. Мы не смогли найти благодетеля, который профинансировал бы экспедицию. Пещеры тогда уже никого не интересовали. Государственные предприятия приватизировались, а частные владельцы думали только о том, чтобы заработать. Раньше как было… Обращаемся в какую-то контору, просим помочь финансово. Нам помогают. Деньги не свои, государственные или профсоюзные. Тогда это общее было. А потом деньги стали своими, и люди начали их беречь. Тем более что в завтрашнем дне никто уверен не был. В Чечне неспокойно стало, все боялись, что в Дагестане то же самое начнется. Короче говоря, поездка наша не состоялась. И карту… план то есть… – Спелеолог бросил на подполковника очередной испуганный взгляд. – Закончить мы, значит, не смогли.

– Ладно. Чем богаты, тем и будем пользоваться, – согласился Судоплатов.

– Так мы куда едем? – спросил Крикаль, признавая, что общее командование операцией возлагается на подполковника спецназа ГРУ. – К северному выходу или в Чечню?

– Разница большая? – Павел Анатольевич хорошо помнил карту, которую рассматривал перед поездкой.

В памяти у него отложилось, что дорога одна. Только к северному проходу нужно раньше сворачивать, а в Чечню ехать прямо еще примерно сорок километров. – Направление, мне кажется, мы не теряем.

– Бориса Иннокентьевича можем в городе высадить, пока не выехали, – решил Виктор Львович. – Он нам, наверное, больше не нужен.

– Думаю, вы правы, – согласился Судоплатов.

– Если можно, у автобусной остановки, – попросил спелеолог.

Крикаль шагнул к водителю, положил руку ему на плечо, наклонился и что-то сказал на ухо, потому что на приборной панели автобуса стоял маленький радиоприемник, и водитель развлекал себя музыкой. Громко запиликал включенный сигнал поворота. Автобус остановился.

– Мне можно карту забрать? – осторожно спросил Борис Иннокентьевич. – У меня это единственный экземпляр.