Андрей Воронин - Слепой. Операция «Атлантический циклон»

А вот до стриптиза не додумались ни китайцы, ни японцы. По логике европейца, женщине следовало бы раздеться, с последними тактами оказавшись полностью обнаженной. Однако финал танца застал ее в той же одежде, в которой она его начала. Лишь когда Цзюй поманил ее пальцем, женщина изящным движением сбросила рубашку. Пэн протянул руку, ухватил ее за маленькую упругую грудь. Женщина шагнула к нему, чуть нагнувшись, опустила шаровары до колен, после чего ногами ловко сняла их и улеглась с краю дивана. Цзюй погладил ее живот и лениво улегся на спину. Танцовщица сама знала, как ей действовать дальше. Она подвинулась к клиенту, и тут зазвонил телефон.

Пэн Цзюй установил специальный фильтр. Сейчас с ним могли связаться только несколько человек, все — очень важные особы. Поэтому Цзюй без колебаний взял телефон, взглянув попутно на номер. Его лицо искривилось, тут же Пэн сделал знак рукой, по которому женщина поднялась и выскочила из комнаты, даже не став одеваться, только прихватив свою одежду.

Олег Быстров работал в местной газете. Он специализировался на мелких разоблачительных статьях. Разоблачительных — следуя веяниям времени, а мелких, поскольку укусить серьезно у Олега и редактора газеты была кишка тонка. Для этого нужны деньги, солидная поддержка и личная храбрость. Ничем из этого джентльменского набора Быстров похвастаться не мог.

Время неумолимо близилось к полудню. Олег, уже минут сорок валявшийся в постели, наконец соизволил подняться. Голова, как говаривал тот же редактор, напоминала колокол Ивана Великого в первые дни своего существования. То есть он погудел немного и вскоре раскололся. Быстров переживал первую стадию. Башка гудела яростным набатом. И было полное ощущение, что вот-вот она расколется.

Вчера он выполнял задание газеты. А некоторые газетные задания имеют свойство незаметно перетекать в грандиозные пьянки. И голова безжалостно напоминала ему об этом, словно говоря:

— Вчера гудел ты, сегодня моя очередь.

Но Быстров не собирался подчиняться ее желаниям, так ведь можно с ума сойти от боли. Он заглотил таблетку «Пенталгина» и заварил себе кофе. Двойной удар по мозгу почти избавил Быстрова от страданий. Он даже сумел изобразить традиционное холостяцкое блюдо — яичницу, и затолкать ее в себя. Остатками кофе Олег запил сигарету. Никотин вызвал легкий приступ тошноты, но Быстров докурил почти до фильтра. Надо утолить никотиновый голод дома, в безопасной обстановке, и потом обходиться несколькими затяжками. Олег знал свой организм. Сегодня весь день сигареты будут вызывать тошноту, и будет неудобно, если ему станет плохо в редакции. Или на улице. Быстров задумался:

«А что мне, собственно, делать в редакции? Только себя мучить».

Но журналист кривил душой. Дело у него имелось, и очень серьезное. Связано оно было со вчерашним загулом, точнее, с тем, что ему предшествовало. Олег подрядился написать статью, скорее, даже заметку и обещал — кровь из носу — сегодня ее сдать. А редактор косо смотрел на людей, не умеющих держать слово.

Быстров заварил еще кофе и уселся за компьютер. Он торопился. В четыре ему надо явиться в редакцию с готовым материалом. К счастью, профессионализм одержал верх над похмельем, и уже в начале четвертого Олег вышел из дому. Еще двадцать минут заняла поездка по маршруту «дом — работа».

Редактор, имеющий обыкновение черкать любой материал, на этот раз обошелся без правок.

«Бодун — источник вдохновения», — подумалось Быстрову.

Он направился в секретариат, средоточие женской части сотрудников редакции. Как водится, в женском коллективе всегда находились темы для серьезного разговора. На этот раз обсуждалось то, что всему голова. Поскольку дамы вращались среди журналистов, людей, острых на язык и привыкших ко всему относиться критически, то и сами они впитали привычку разбавлять свои речи едкими замечаниями.

— Пусть тот хидрозадый урод, который норовит втюхать нам отечественный товар под патриотическим лозунгом «покупайте российское», сам им и пользуется. А я, хоть неделю меня уговаривайте, выбираю исключительно оптимальное сочетание цены и качества. Попробуйте этот китайский хлебушек. Я бы его целый день ела, да жалко фигуры. Разве его можно поменять на отечественные отруби?

— Зря ты, Лариса, так уж сильно хулишь — наш хлеб очень даже приличным бывает, — возразила одна из четверых находившихся в комнате женщин.

Две других ей тут же возразили: