Сергей Самаров - Укрощение демонов

Я включил на бинокле дальномер и определил дистанцию — двести сорок метров. И в это время позвонил майор Вохминцев.

— Слушаю, товарищ майор. У нас время горячее наступает. Извините.

— Я на два слова. Комбат выслал к тебе в помощь твой взвод. Бегом будут добираться. Добегут? Хорошо взвод гонял?

— Добегут. Парни в хорошей форме. Спасибо, товарищ майор.

— У меня все. — Вохминцев отключил связь.

Когда есть конкретная информация, уже дышать становится легче, и вдохновение появляется. Я еще раз измерил расстояние до банды. Стрелять навесом из высокого окна возможность была. И дистанция позволяла не делать так, как в прошлый раз. То есть не отходить к задней стене третьего этажа и не перестреливать гранатой стену.

— Прицел на дистанцию двести метров, — дал я команду и стал ждать, держа бинокль у глаз. Дождался, поднял свой автомат, упер в плечо пистолетную рукоятку, прицелился и выстрелил. Только я успел положить автомат и взять бинокль, как один за другим раздались еще два выстрела. Но результат посмотреть я успел и по зеленому тепловому облаку заметил, где взорвалась моя граната. И увидел, куда попали гранаты моих солдат. Мой выстрел был наиболее точным. Граната упала за спинами бандитов с правого их фланга предельно близко, и видно было, что один бандит упал и уже не шевелился, а двое других ранены, но, скорее всего, легко. Была убита и одна из собак. Другая — находилась далеко от взрыва. Она бежала впереди людей, и осколки ее не достали. Вторая граната легла ближе к центру, но взрыв никого не задел. А третья тоже, как мне показалось, ранила двоих. Но тоже легко. Однако легкое ранение все равно является ранением и может помешать бандитам быть в бою активными. Начало было положено. Магометов понес потери. Но я, не отрывая от глаз бинокль, интересовался не столько реакцией бандитов Магометова, сколько реакцией бандитов Рифатова. А тех стрельба куда-то за их спины сильно заинтересовала. Они зашевелились за своими камнями, но не шевелился сам Рифатов. Я начал подозревать, что он или убит, или тяжело ранен. Двое же других начали стрелять в темноту. А из темноты к ним стремительно приближалась собака. И выскочила она совсем рядом с камнями. Но бандиты отличались, кажется, хорошей реакцией, и оба дали по бедному животному по очереди. Эмир Магометов остался без своих собак.

Наблюдая за основными силами пришлой банды и за их первоначальной схваткой с остатками банды местной, я не забывал посматривать и в сторону, куда удалились двое. Они шли целенаправленно к хребту, а вовсе не к башне. Правда, с тепловизором мне сложно было определить, имеют ли они возможность срезать путь, поскольку тепловизор показывает свечение только биологически активных тел и вообще места, где воздух значительно теплее окружающего. Скорее всего, бандиты намеревались свернуть в сторону башни уже под самым основанием хребта. А может быть, просто плохо знали местность, и сам крутой подъем должен был служить им ориентиром.

Я опустил бинокль и выключил тепловизор.

— Почему меня никто не спрашивает, что сказал начальник штаба? — высказал я удивление.

— Чтобы под стреляющую руку разговор не заводить, — ответил Варламов.

— Я уже не стреляю и могу объяснить. Две новости для вас. Первая. Наш взвод бегом движется нам на выручку. Хочется надеяться, что никто в темноте ноги не переломает. У старшего прапорщика Василенко есть в запасе тактические фонари. Выделит. Наша задача — продержаться до прихода взвода или победить до этого же момента. Если не попытаемся сделать второе, не получится и первое. Про взвод — это сообщение майора Вохминцева. Вторая новость. От банды отделились два человека, и заходят под основание хребта, чтобы оттуда подойти к нам вплотную. Их задача примерно такая же, как и у нашего немца.

— А я еще думал, что же Рифатов сразу пару человек так не послал? — сказал Константин. — Сплоховал. Для нас же это «мертвая зона».

— Я тоже об этом думал, — сознался младший сержант Скворечня.

Немец в это время проснулся внизу и что-то замычал. Наверное, замерз и сильно боится насморка.

— А вот Магомед Магометов не стал думать, а сделал, — сказал я. — И потому я вас на время оставлю и пойду навстречу им. Они меня не видят, а я буду их видеть. В этом мое преимущество. Вы же следите за событиями впереди. Там уже бой разворачивается.

— Может, еще рано? Может, подпустим их ближе и у башни втроем встретим? — предложил Скворечня.

Я понимал его чувства. Самому действовать всегда проще, чем ждать, когда кто-то другой, подчиненный или командир, выполнит действия. Я даже слышал, что тренеры, наблюдая за выступлениями своих воспитанников-спортсменов, порой получают инфаркт, но его никогда не получает сам спортсмен.