Сергей Бакшеев - Опереди, если успеешь

— Успокойся! — взывает к разуму девочки Михаил. — Всё закончилось!

Но краем глаза он видит черный «мерседес» Кванта. Мощный бронированный автомобиль пробился сквозь образовавшийся затор и неумолимо накатывает под углом сзади.

Михаил запихивает трясущуюся девочку в «мазду», сейчас не до сантиментов. Машина срывается с места, разогнавшийся «мерседес» пристраивается в хвост.

— Заколка — это всё, что у меня оставалось от мамы, — хнычет Дина.

— Нет, не всё, — возражает Михаил, пытаясь уйти от погони.

— Когда я держала ее в руках, то вспоминала о ней. А теперь… ничего не осталось.

— Осталось.

— Что?! Не утешай меня пустой болтовней!

— Дина, тебе от мамы досталось гораздо больше, чем старенькая заколка. Я, конечно, могу это перечислить, но зачем, ведь ты слышишь мои слова наперед. — Михаил поймал в зеркало посветлевшее лицо девочки.

— А все-таки ты скажи, — попросила она.

— Тебе достались чудесные волосы, красивые глаза, удивительные брови, гордая осанка, потрясающая фигура.

— Фигуры у меня еще нет. Грудь только-только появилась.

— Со временем ты станешь неотразимой красоткой.

— И даже для тебя, Давыдов?

— Для меня ты уже самая лучшая на свете девушка.

— Ты не шутишь?

— Сегодня нам не до шуток.

— Тогда повтори.

— Самая лучшая… — «Мазда» заложила крутой вираж, так что девочка стукнулась о дверь. — Ты бы пристегнулась. Нам от Кванта уйти надо.

Дина обернулась, только сейчас заметив преследование. Давыдов свернул внутрь Садового кольца и вел машину по узким улочкам, совершая резкие повороты. Шустрая «мазда» здесь имела преимущество перед тяжелым «мерседесом». Постепенно они отрывались от погони.

— Давыдов, а что такое любовь? — неожиданно спросила девочка.

— Нашла время.

— А все-таки?

— Зачем тебе?

— Пытаюсь разобраться… Что такое любовь?

— Сложный вопрос. Если коротко, любовь — это когда не могут жить друг без друга.

Девочка посмотрела на Михаила, улыбнулась каким-то своим мыслям и потупилась, заслоняя сжатыми кулачками готовую вырваться радость.

В зеркале заднего вида мелькнули фары «мерседеса», пышущие дальним светом.

— Не отстают, — озабоченно процедил Михаил, увеличивая скорость.

Дина покрутила головой, изучая дорогу, и перед одним из поворотов приказала:

— Затормози!

— Зачем, мы уже…

— Тормози!

Давыдов остановился перед перекрестком, наблюдая, как поотставший «мерседес» вновь нагоняет их.

— Ты можешь мне объяснить, зачем мы здесь торчим? Ты хочешь вернуть Кванту деньги?

— Это нечестные деньги, мы отдадим их в больницу.

— Тогда объясни.

Михаил заметил сжатые губы девочки и сосредоточенный взгляд сузившихся глаз. И всё понял. Он ждал, поглядывая в зеркало заднего вида.

Когда мчащийся «мерседес» был уже рядом, Дина выкрикнула:

— Рви вперед, Давыдов! Рви!

Шины, прокручиваясь, задымились об асфальт, «мазда» проскочила перекресток перед носом грузового фургончика, выехавшего справа. Реклама на борту фургончика на миг заслонила преследователя. В следующее мгновение раздался удар, фургончик вздрогнул и юзом откатил к углу перекрестка. Из-под его кузова торчал придавленный капот «мерседеса». Погони теперь можно было не опасаться.

Давыдов подъехал к дому Зои Сергеевны и обратился к Дине:

— Возвращаться к Марусе на фабрику опасно. Сегодня остановимся у моей тети.

Молодой уставший мужчина и девочка с красиво спутанными волосами, что делало ее взрослее, выбрались из машины и направились к подъезду.

Перед самыми дверьми девочка дернула мужчину за рукав.

— Ты гений, Давыдов.

— А ты — чудо природы, — улыбнулся Михаил.

Дина уткнулась в его грудь и тихо зарыдала.

Следопыт приоткрыл окно автомобиля и снова высунул в образовавшуюся щель ствол винтовки. В свете лампы над подъездом спина девчонки была видна как на ладони. Теперь ему не мешают машины, с такого расстояния он не промахнется. Пора поставить крест на невероятном везении девчонки.

Опытный глаз деловито прищурился, подушечка указательного пальца прикоснулась к прохладному курку, натренированное тело и современное оружие слились в бездушный единый механизм для убийства.

Клацнул магнитный замок входной двери, из подъезда появилась грустная Вероника Самошина. Увидев Михаила и Дину, она сверкнула улыбкой, распахнула объятия и радостно закружила их.

— Так вот вы где! Я вас нашла!