Владимир Моргунов - Кто закажет реквием

— Да-да, — отметил с непонятным удовлетворением Бирюков, — все правильно, это его выражение.

— Хорошо еще, что капитан там попался не очень противный, — продолжала Кристина, — разрешил позвонить. Причем я дважды звонила — сначала на квартиру, потом в офис. То-то образовалась, что тебя, па, там с утра в субботу все же «вычислила».

Бирюкова — да и Клюева не в меньшей степени — позабавила характеристика капитана как «не очень противного». Они-то как раз были уверены в обратном — что противнее типа на всем белом свете трудно сыскать.

— Ладно, Женя, — сказал со вздохом Бирюков, — поехали. Остальное мы знаем. Так вот, Кристина, слушай. Сейчас я отвезу тебя домой. То есть, не к бабушке, а туда, где ты жила раньше, ко мне. До полного выяснения обстоятельств будешь сидеть взаперти и ни на какие звонки не отзываться. Бабке твоей, единственной и неповторимой, я сообщу, что ты в полном порядке. Придется тебе несколько дней занятий в университете пропустить. То-то ты рада, небось?

— Не очень, представь себе, — Кристина дернула плечиком под отцовской курткой. — Четвертый курс отличается от первого по многим параметрам, а уж при нынешних жизненных обстоятельствах сачковать могут только дебилы или отпрыски из о-очень состоятельных семей. Но первых отчислили уже ко второму курсу, а ко вторым я пока еще, к сожалению, не отношусь.

— Хорошо, — Бирюков отметил непонятную интонацию, с которой было произнесено это «пока еще». — Тогда считай, что проведешь несколько дней в вынужденном заточении. Потом все наверстаешь, ведь ты же способная.

— Насчет способностей не отрицаю, — вздохнула Кристина. — Значит, сейчас мы поедем к тебе?

— Да, сейчас мы поедем ко мне. И предупреждаю еще раз: никакого своеволия, сидеть тихо, как мышка.

Они отвезли Кристину на квартиру Бирюкова, где последний в очередной раз повторил свои наставления: на звонки не отвечать, к двери не подходить, есть и пить все, что найдет в холодильнике и кладовке.

— Во, брат, не дадут мне в этом году своей смертью помереть, — констатировал Бирюков, оказавшись снова в салоне «быстроногой газели».

— Теперь куда поедем? — бодро спросил Клюев. Похоже, приключение подействовало на него как-то тонизирующе.

— Чтой-то ты, начальник, развеселился, — подозрительно заметил Бирюков.

— А чего же, известное дело: без звездюлей — как без пряников. Чем больше проблем, тем веселее жить.

— Ну-ну, давай-давай, я не возражаю. Катим сейчас к молодому супругу Косте, истомившемуся в ожидании информации.

По пути в офис Бирюков вкратце изложил Клюеву историю вчерашнего вечернего приключения Анжелы и Кости Ненашевых.

— Теперь и мне, выходит, звоночек какой-то должен быть? — выразил догадку Клюев.

— А я о чем тебе с утра толкую? Но с тобой нечто масштабное должно случиться вообще.

— Например?

— Например, взорвут твою квартиру вместе со всем многоквартирным домом. Но, поскольку у тебя интуиция переразвитая, ты в момент взрыва будешь отсутствовать. А потом обнаружится, что взрыв произошел по твоей вине, так как ты забыл включенный электроутюг и вместе с тем зачем-то открыл краны всех газовых конфорок на кухне. Тебе придется оплачивать восстановительный ремонт жилья и еще возмещать имущественный ущерб всем соседям.

— Однако и фантазия у тебя, Николаич! Ты так убедительно все расписал, что я все это словно наяву представил и меня даже озноб пронял, — Клюев и в самом деле очень натурально поежился.

Но тут «легконогая газель» въехала во двор мрачноватого желто-серого здания, в котором размешался офис «Инвереска».

Ненашев встретил их известием:

— Еще раз звонили. Тебя, Николаич, требовали. Просили передать много нехороших слов. Я их передавать не стану, чтобы ты, во-первых, не решил, что это я злорадствую, а во-вторых, мне и не запомнить столько за один раз.

— Голос был тот же? — деловито спросил Бирюков.

— Да.

— А ты не засек, откуда он звонил на этот раз?

— Из какого-то телефона-автомата.

Клюев, не спрашивая ни о чем, подошел к магнитофону, включил его, выслушал запись и прокомментировал:

— Верно, «бык» он и есть «бык».

— Да, Кристина его точно описала. — Клюев потряс головой и прорычал: — Однако грустно же, девицы! Выходит, они нас вообще за «лохов» держат?

— Либо это кретины, либо кто-то начал играть в «отмороженных», — предположил Бирюков. — Ладно, нас с Костей «авторитеты» могут и не знать. Мы не гордые, переживем. Но ведь с тобой, Евгений Федорович, обязаны более или менее считаться.