Кирилл Казанцев - Доказательство чести

— Чтоб молчал у меня до самой могилы!

Гонов выполнил его приказ уже через тридцать минут.

Еще через два часа Антон почувствовал, что его ведут.

А ведь подставить Пермякова не так просто! Пащенко сказал бы, что невозможно, если бы этого не случилось. Собственно, он так и заявил через несколько часов после ареста Александра.

Дело закрутил УБОП по инициативе Рожина. Земцов уже давно все знал бы, если бы не эта фигура. Откуда он появился, чьи руки вертели этим послушным орудием? Вот вопрос.

Земцов не вмешивался в дело Пермякова по той же причине, что и Пащенко. Повсеместно идет борьба с пресловутыми оборотнями в погонах. На просторах России задерживается столько подобных персон, что выяснение того факта, является ли сотрудник на самом деле оборотнем, производится уже после того, как он окажется в СИЗО. А люди из тюрем не попадают на прежние места даже в том случае, когда полностью доказана их невиновность.

Потому Пащенко и не лез с расспросами. Нужен был стресс, шок. Требовалась короткая психологическая встряска, в ходе которой все действующие лица забыли бы об осторожности и кинулись бы спасать самое главное. Лихорадка будет продолжаться не более часа. За эти шестьдесят минут придется понять, к чему в первую очередь потянутся руки всех фигурантов дела при крике «пожар».

— Александр Иванович, вы не хотите ознакомиться с показаниями сотрудников УБОП, производивших ваше задержание? — Кормухин с загадочным выражением на лице приоткрыл папку, продолжающую толстеть.

Пермяков видел сотни таких. Разница между теми и этой была лишь в том, что на этот раз он подписывался не в графе «Допрос производил», а в «Подпись допрашиваемого».

— Хочу.

Сегодня Александр растрепанным не выглядел. Следователь областной прокуратуры сразу заметил и посветлевший взгляд, и уверенность в движениях.

— Пожалуйста. — Перед Пермяковым легла на стол стопка исписанных бланков. — Надеюсь, вы понимаете, что до предъявления обвинения я не имею права… — предупредил Кормухин.

— Да-да, конечно, — согласился Александр, с ходу вгрызаясь в текст первого документа. — Представляю, какую ответственность вы рискнули на себя взять и что пережили в связи с этим.

Кормухин ненавидел этого ерника с момента первой встречи. Было из-за чего. Арестант совершенно не владел обстановкой, но постоянно переводил в партер следователя комитета, своего коллегу. Кормухин понимал, что такой талант мало кому свойственен. У него лично, к примеру, он отсутствует совершенно.

Вот именно это его и бесило.

— Мне вот это место нравится. — Пермяков улыбнулся и ткнул аккуратным, но все-таки грязноватым ногтем в середину текста. — «Поскольку денег у меня не было, я обратился за помощью к сотрудникам полиции, которые и посоветовали мне предложить следователю Пермякову имеющийся у меня в собственности дом в городе Сочи». Что, Кормухин, Рожин хотел у ментов денег занять, а те ему не дали? Не суки ли, а? — Он пробежал глазами еще несколько строк, снова поднял глаза на важняка и заявил: — А вот это уже перл. «Сотрудники милиции закрепили у меня между ног магнитофон, и с этим устройством я направился к следователю Пермякову». Дашь потом в блокнот переписать?

Важняк молчал и смотрел сквозь арестанта.

— Кормухин, проблема не в том, что Рожин это говорил, а в том, что ты все записывал. Ты разве не взял бы дом в Сочи, если бы к тебе в кабинет завалился мужик с таким устройством между ног?

Кормухин, еще до приезда в тюрьму давший себе слово оставаться мудрым и спокойным, ничего не ответил. Но через минуту выяснилось, что Пермяков быстро настраивается и на такую волну.

— А что вам здесь не нравится? — не выдержал важняк.

— Напротив, мне здесь все очень нравится, — возразил Сашка. — Во-первых, сотрудник следственного комитета внес в уголовное дело данные о проведенных оперативно-разыскных мероприятиях, сопряженных с провокацией взятки. Во-вторых, Кормухин, это устройство называется диктофоном. — Пермяков просмотрел все документы до последнего, с удовлетворением на лице оттолкнул их от себя и заявил: — Писанина и есть писанина. Роман я почитал, аудиозаписи послушал. А кино нет никакого посмотреть?

Кормухин собрал бланки и не просто вложил их в папку, а нашел то место, где им следовало быть. Александр быстро бросил взгляд на дело. Следователь поместил документы между заявлением Рожина, которое было пронумеровано как шестая страница, и протоколом задержания его, Пермякова, не помеченным никакой цифрой.