Что?
Кислотные пары из огнетушителя выедали глаза, острая боль в боку отнюдь не притуплялась. Что? Что может быть важнее вопроса жизни и смерти? Этот сквозной стеллаж представлял собой гробницу эпохи первого крестового похода. Только вместо каменных ниш, выдолбленных в подвалах церквей и монастырей — лежбища «атомного» века. На груди не тяжелый обоюдоострый меч, а самое современное, плюющееся смертоносным свинцом оружие. Давит не плита с надписью на латинском языке, но атрибут из мира электроники, показывающий на изумрудном экране время, изображение любимой, призывающее взглянуть на нее красивой шнуровской мелодией: «Никого не жаль, никого — ни тебя, ни меня, ни его», прочитать сообщение на транслите: «S dobrym utrom, dorogoi!»
Что?..
Где-то рядом ответ. Он так же близко, как и глаза чеченского террориста, который продолжает рассматривать свою руку, словно видит ее впервые. Может, делает вид? Уже учуял противника? Не видит его, но точно знает, что он рядом. Может, прохладный ветерок смерти, сквозивший из ствола пистолета, коснулся его?..
Москва, штаб-квартира ГРУ
Работа валилась из рук. Светлана Николаевна Комиссарова не находила себе места. Отстучала на «Роботроне» пару справок для шефа. И столько ошибок наделала... Вставила в машинку еще два листа бумаги, вытащила их — забыла положить между ними копирку, которую называла прокладкой для черного белья.
Раздался телефонный звонок. Светлана Николаевна проворно сняла трубку.
— Алло?..
Расслабилась. Замначальника оперативного управления. Спрашивает, не было ли известий от Артемова. Не было. Он бы узнал об этом первым — после секретаря полковника. Появилось необоримое желание послать генерала к черту: «Мне больше не звоните!»
Раз начальник оперативного управления справляется, не было ли звонка от полковника, значит, в штабе по освобождению заложников о его судьбе ничего не знают. Хотя «судьба» — негромко сказано, однако навеяно неотступающими неспокойными мыслями.
«Жене Михаила Васильевича — хорошо», — с долей раздражения подумала секретарша. Не звонит благоверный, значит, так и надо.
"Я на месте. Но выйти не могу — нахожусь в зоне особого внимания. Придется прокатиться вместе с Ильиным. Передай шефу, он все поймет".
«Это все? — спросила она майора Кнышева. — Больше шеф ничего не сказал?»
«Нет».
Коротко.
И тревожно.
И ответ оператора сотовой связи походил на последнее сообщение от Артемова: «Телефон абонента отключен или находится вне досягаемости сети».
Таких обезличенных ответов Светлана Николаевна выслушала с десяток.
«Может, генерал что-то темнит? — спросила она себя. — Вдруг Михаил Васильевич находится среди заложников, а звонки шефа управления лишь отмазки, чтобы слух не прошел по управлению?»
«Выйти не могу — нахожусь в зоне особого внимания».
Похоже, это и есть ответ. И подтверждение: шеф все поймет. И как бы доказательство: абонент находится вне досягаемости...
Резонно, сказал бы сам Артемов.
Комиссарова старалась не думать о том, что делают террористы с военными. Сумел ли шеф вовремя избавиться от корочек? Поймала себя на мысли, что уже думает в самом беспросветном ключе. Не могла представить иную ситуацию, когда невозможно выйти на связь. Разрядилась батарейка? Чушь. Мобильник у Артемова хороший, до семи суток в фоновом режиме, до пяти часов в рабочем. А какой экран — просто загляденье. Большой, текстовые сообщения в несколько строк.
Мобильный.
Телефон.
Вот чего Светлана Николаевна не делала, так это не пробовала связаться с шефом именно с сотового телефона. Она живо достала из сумочки свою «Моторолу»; ей даже не пришлось прокручивать список, поскольку номер Артемова был занесен в память под первым номером.
Секретарша нажала на клавишу с изображением зеленоватой телефонной трубки. Она пользовалась услугами «Билайна», шеф предпочитал «МТС», соединение происходило не сразу, вначале томительные попискивания, потом непонятный щелчок, и только после этого звучали сигналы вызова абонента.
Переливчатые попискивания. Нескончаемые. Сейчас последует щелчок. Вот он, какой-то надрывный и хриплый, похожий на кашель простуженного на нет человека.
И только сейчас Светлана Николаевна поняла... что дозвонилась. Предыдущие попытки почти сразу прерывались надоедливым голосом оператора. Слава богу! Обругала себя: нет чтобы сразу позвонить по сотовому! И начальник хорош — а ведь работает в оперативном управлении. Вот она, капитан-связист, просидевшая на своем месте больше двадцати лет, проявила настоящую оперативность: установила-таки связь.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу