Михаил Нестеров - Приказ обсуждению не подлежит

Борович снял трубку и позвонил — военному прокурору генералу Румянцеву. И не воспользовался советом человека с ястребиным профилем, но добрыми улыбчивыми глазами: не посмотрел, не занес ли над ним ногу слон.

— Борович. Здравствуй, — приветствовал генерал прокурора. — Еще раз уточни, на какое число назначены последние слушания по делу Артемова.

— На 25 марта, — прозвучал ответ Румянцева. — 29-го, в понедельник, будет оглашен приговор.

— Это точно? — Борович на полях досье сделал пометку: 25 — 28 марта.

— Точнее не бывает.

«Впритык», — подумал начальник минобороновского управления. Фактически он успевал к визиту главы немецкого военного ведомства в Россию.

— Прессу допустят на оглашение приговора? — спросил он.

— О чем ты говоришь!

— Да или нет?

— Да нет же! Все заседания по делу Артемова носят закрытый характер.

— Хорошо бы запустить в зал суда парочку журналистов. Хотя бы как частных лиц.

— Я такие вопросы не решаю. — Генерал Румянцев первым положил трубку. Он и не поздоровался с коллегой, и не попрощался. На что Борович даже не обратил внимания.

Александр Анатольевич не без оснований вспомнил о другом визите, состоявшемся не так давно. В Москве побывал министр обороны Сирии Мустафа Тлас. Сирийский генерал сделал заявление на приобретение новейшего наступательного оружия: оперативно-тактических ракет «Искандер», ударных вертолетов, истребителей Су-30, ракетных катеров класса «Молния» и прочего в том же духе. У Сирии солидного финансового фундамента нет, размышлял Борович, это всем известно. Однако молодой президент Башар Асад идет путем своего отца Хафеза, который был непременным участником всех антиизраильских коалиций. Но если заявка на оружие сделана, то кто-то обязательно проплатит.

На Ближнем Востоке опять назревала новая война.

Разразись она завтра — это облегчило бы положение крупных российских военачальников и самого генерала Боровича, готовивших очередное диверсионное мероприятие на территории страны, с которой по сей день Россию связывал договор о дружбе и сотрудничестве, подписанный еще в 1980 году.

Имея неплохой материал на эту тему, начальник управления даже посидел за картой. Он словно планировал вторжение в Израиль.

Оперативный замысел такой операции предусматривает восстание палестинцев и атаки их формирований.

Одновременно на территорию Израиля должны проникнуть и присоединиться к действиям палестинцев диверсионные формирования Ливана и Сирии. Наступательная группировка ливанской армии во взаимодействии с сирийским танковым корпусом и подразделениями «Хезболлы» с рубежа Нагура — Бинт — Джебель прорывает израильскую границу и продвигается в направлении Афулы. Сирийская армия, сосредоточившись юго-восточнее Голанских высот, наносит удар встык между их южных скатов и иорданской границы в направлении Хайфы. Сирийские же танковые дивизии поворачивают на юг, наступая по прибрежной долине на Тель-Авив…<���Марк Штейнберг. «Независимое военное обозрение».>.

«Авантюра?» — спросил себя генерал. Да, если бы не один существенный факт — наличие целой палестинской армии внутри страны. Он и обуславливает очевидную реальность войны с перевернутым фронтом, срыв мобилизационных планов…

Основная группировка сирийских войск расположена в южной части страны, а с началом военных действий оголится и западная часть — побережье, основные силы ВМС будут переброшены на юго-запад. Из пятнадцати вертолетов в районе Латакии останется пара и ни одного танкодесантного корабля. Лишь батареи противокорабельных ракетных комплексов останутся на своих местах.

Генерал даже посмотрел в окно, выходящее на Пречистенку. Он словно надеялся разглядеть колонны танков, двигающихся маршевой скоростью в сторону Израиля, и — пустынный берег в районе сирийского порта Латакия…

Он подумал о том, что визиту главы бундесвера в Россию будет предшествовать визит самого Боровича в Германию. Через пять дней — в среду, 24 марта — Александр Анатольевич ступит на немецкую землю как частное лицо. А встречать его будет группа из отдела боевого планирования управления "М".

29 марта 2004 года, понедельник

…Полковник Михаил Артемов не оправдывался, не напирал, он просто излагал факты, большая часть которых не могла быть подтверждена документально, разве что подкреплена свидетельскими показаниями. За два часа он ответил на множество вопросов. Все они, разумеется, касались генерал-полковника милиции Кудряшова и его убийцы — морского пехотинца Николая Ильина.