Михаил Нестеров - Игра по своим правилам

Он увидел вышедшую из палаты Левыкину. Министр подошла к столику медсестры. Та указала в его сторону.

Нервы у нее железные, подумал капитан. Железные нервы, но очень тонкие, поправился он, видя подрагивающую сигарету в ее пальцах. Любовь Юрьевна, избегая взгляда капитана, сделала несколько глубоких затяжек.

— Ты должен познакомить меня со своими агентами. Ты понимаешь, чем я им обязана, — говорила она, пряча покрасневшие глаза.

— А как же я? — тоном Карлсона, который живет на крыше, спросил Абрамов.

— Ты начальник, ты подождешь, — выкрутилась Левыкина.

— Как скоро ты хочешь увидеться с ними? — с неохотой спросил разведчик.

— Как можно скорее. Они где сейчас?

— Они проделали трудную работу...

— Это я уже слышала. Так где они?

— В Испании. Отель «Берег мечты» в Порт-Авентуре.

— Они отдыхают. Я понимаю...

Абрамов усмехнулся:

— Понаблюдай за «особями» мужского пола. Но общаться с ними я тебе запрещаю. Дай мне слово.

Левыкина дала. И закрепила сделку отнюдь не дружеским поцелуем.

Флотский разведчик немного смутился. Однако быстро вышел из щекотливого положения.

— Не боишься, что после этого я стану частым гостем в твоем доме?

— Рассчитываю на это.

И вдруг капитан отчетливо представил, о чем шел разговор в палате. У него даже мурашки по телу поползли. Это было так просто, что он не сразу нашел ответы на мучившие его вопросы. Только женщина могла выйти из такого трудного положения. Без труда, без какого бы то ни было усилия он переместился во времени и пространстве. Услышал голос Левыкиной, едва державшейся на ногах; и языком она едва владела. «Привет, — здоровается она с Паулой на испанском. — Меня зовут Любовь Юрьевна. Первое время ты поживешь в моем доме. Согласна?» — «Да, — отвечает Паула, не находя продолжения. — У вас большой дом?» — «О, да! Двухэтажный. Есть и другой, он рядом с Кремлем. В какой бы комнате ты ни находилась, все равно слышишь куранты на Спасской башне... Ты красивая, Паула, такой я тебя и представляла».

Они могли говорить о чем угодно, только не о главном. Тот разговор еще впереди.

Прежде чем пустить себе пулю в висок, Юрий Васильевич Брилев припомнил многое. И капитана Сальваторе Мендеса, и врачей советского госпиталя на, Кубе. Он припомнил Паулу Марию на испанском курорте и свою слабость. Тогда он мог снять все вопросы, кроме одного, и дожить свой век в одиночестве. Он не сделал этого, запустил болезнь, начавшуюся восемнадцать лет назад. И все же противился, перечил самому себе, будучи заквашенным на советских дрожжах: «Я дал будущее своей дочери. Я всю жизнь помогал ей. Она держалась не за перила карьерной лестницы, а за мою руку».

Он узнал свою руку, когда взглянул на две пожелтевшие от времени бумаги. Почерк его, а вот содержание... Нет-нет, он не мог такого написать. Разве что под диктовку.

«Такая у врачей практика — не показывать матерям мертвых младенцев».

Но потом-то она узнала, что такой «херовой» практики не существует. Строила предположения о насильственной смерти, подозревала и жила с этим?

Сегодня Люба не произнесла ни слова. Она молча положила перед отцом его послания и, резко развернувшись, вышла из его комнаты.

Резко.

Развернувшись.

На каблуках.

Почему на каблуках?

Ах да...

Он припомнил многое и многих. Бывшего шефа ГРУ, избранного народным депутатом СССР. Но в 1987 году он, назначенный на этот высокий пост Михаилом Горбачевым, был действующим начальником военной разведки и проблему с полковником Брилевым решал с позиции «народного миротворца». Он встретил Брилева вопросом:

— Что же ты, голубчик, натворил? Породнился с наркоторговцем? Тебе какое задание дали? Выйти на лидеров наркокартеля. Цель — сбор информации об их связях в США и Европе. — Начальник ГРУ сложил на поверхности стола ладони и резко развел их, словно разделял на карте две «неуравновешенные» части света. Сцепив пальцы вместе, он продолжил, гневно сощурив глаза: — А ты какой урожай собрал? За девять месяцев твоя «маковка» созрела? Ни встать, ни прилечь на ваше место, — озвучил генерал свои мысли и спросил: — Какие задачи ты выполнял в Лурдесе? Можешь опустить разведывательные функции нашей кубинской базы.

— Тренировка и заброска диверсионных групп, радиосвязь с агентурой, — отчеканил Брилев. С ключевого поста прослушивания в Лурдесе советская разведка следила за коммерческими американскими спутниками, связью военных и торговых судов, а также космическими программами НАСА на мысе Канаверал.