Михаил Нестеров - Убить генерала

Цыганок долго молчал.

— Деньги — это само собой. — Тут же скривился, подумав: «Снова ляпнул не то». — Только одному мне не справиться, придется подключить к делу еще двух-трех парней.

— Их тоже вышибли из Кремлевского полка?

— Как ты угадала?

— А тебя за что? Только честно. — Мария подошла и взяла его за руку. Он тут же накрыл ее ладошку своей широкой лапищей. Потом отпустил. То, что он приготовился сказать, не вязалось с нежным прикосновением Марии и его слегка грубоватым жестом.

— Дело было под Рождество, — мечтательно начал Цыганок, — я выпил шампанского и устал переступать с ноги на ногу...

Накануне визита президента России на Украину монумент в украинском селе Синьковка, установленный на нейтральной территории, подвергся тщательной драпировке: старый барельеф с советским гербом и колхозной символикой замаскировали огромными импровизированными васильками на сером фоне. На возвышении монумента должны были выступить три президента — российский, украинский и белорусский. Этот памятник походил на пресловутый камень, что косвенно и было «забито» в сценарном плане встречи трех глав государств: «Вертолет каждого президента садится исключительно на территории вверенного ему государства, чтобы потом главы дружественных держав смогли одновременно с разных сторон подойти к монументу».

Было довольно прохладно. Во всяком случае, один из авторов сценарного плана встречи президентов зябко поводил плечами. Полковник Дмитрий Корсаков то и дело бросал взгляд на украинских девушек, одетых как для бразильского карнавала. А точнее — раздетых. Дивчины сплошь были покрыты мурашками. И девушки, и их мурашки вскоре прошествуют перед президентами под музыку Глинки.

Дмитрий Николаевич довольно отчетливо расслышал чей-то официальный суховатый голос: «Российский президент привычно опаздывает». И мысленно корректировал: «Нет, он появится вовремя, точно по расписанию». О чем знали и Кучма, и Лукашенко, дожидавшиеся на своих взлетных площадках. Корсаков сомневался насчет последнего: тот мог сорваться на своем вертолете и сорвать синхронность тройственной встречи на поле.

Корсаков находился в окружении «представительниц славянской молодежи». Он стоял чуть позади и сбоку от девушки с караваем. От нее пахло хлебом, цветами, вплетенными в ее косу, и дешевым дезодорантом. Она пару раз обернулась, ловя на себе откровенный взгляд лысоватого человека лет сорока, одетого в дорогой костюм и роскошный галстук. Но Дмитрий Николаевич к тому времени смотрел прямо перед собой. Но, так же как и девушка, чувствовал спиной взгляды офицеров Службы, стоящих в толпе.

Такие мероприятия всегда напоминали ему комсомольские празднества из далеких восьмидесятых. Все очень похоже, за исключением разве что одного: в основном девушки-комсомолки не пахли даже дешевым дезодорантом. Они источали естественный запах податливого тела — просто чистого, а не стерильного. Тот вожделенный запах пота до сей поры преследовал администратора Кремлевского полка охраны. Девушки пахли по-другому и гармонировали с природой — со стожком, с луговой травкой, с туманом, поднимающимся с земли вместе с сумерками. Так можно продолжать долго.

Девушка с караваем и венком, с цветными лентами, вплетенными в косу. Вплетенными. Только сейчас Дмитрий Николаевич заметил, что коса искусственная. Невольно представил ее в стиральной машинке. Она мечется за прозрачной дверцей-оконцем, отмывается от пыли и следов сальных рук, распадается на отдельные прядки.

Одна знакомая Дмитрия Николаевича обожала искусственные прядки. Она была из категории женщин, не терпящих чего-то среднего. С ней надо либо грубо, либо нежно. Она возьмет или все, или ничего. Она походила на незапертую дверь. Зная это, можно сразу войти, а можно долго и бесполезно стучать.

Нельзя сказать, что Корсаков подбирался к столичному модельеру Марии Дьячковой. Пока что он топтался у двери и подбирал ключи, точно зная, что никаких ключей не надо. Вроде как погромыхивал для приличия. Мог честно признаться себе, что слегка побаивается Машу, и походил на вора с универсальной отмычкой.

С этого места Корсаков не видел, прекратился ли допуск желающих поучаствовать в фестивале, названном «Дружба-2004». Пограничный контроль в Синьковке был снят, проверку паспортов заменили рамками металлоискателей. Народу пришло не меньше тридцати тысяч, прикинул Дмитрий Николаевич, а ожидалось до сорока. Работы у президентской охраны хоть отбавляй.