Михаил Нестеров - Убить генерала

«Придешь на место в парике, уйдешь без него. Жильцы чаще запоминают тех, кто вошел в подъезд, а не тех, кто вышел. Обычно смотрят на руки — пустой ли выходит. Это далеко не правило, но с этой стороны тебе будет легче».

Близнец, фактически работая на «контору», не переставал удивляться ровному, даже дружескому отношению. На его вопрос Сергей ответил не задумываясь:

— У нас по-другому не бывает. Только ты хотел спросить не об этом. У нас особый отдел, значит, и отношение к работе и к агентам особое. Не все волки, как ты думаешь, но зубы есть у каждого. И не дай бог тебе увидеть оскал. Мало не покажется. Если ты захочешь уйти, тебя держать никто не станет. Тебе стандартно предложат забыть все. Но никто ничего не забывает. Об этом ты должен помнить всегда. Нет, чесоткой в нашем отделе никто не страдает, по поводу каждого агента под рубашку не лезут. Представь себе отдел в целом. Идет обычное совещание, запрос на то или иное лицо, задействованное в том или ином деле, операции. Идет запись, ведутся протоколы. Секретную информацию выслушивают и хранят десятки людей. А на круг выходит сотни. Это давно устоявшаяся практика. Каждый занимается своим делом. Одни планируют, вторые обеспечивают, третьи исполняют. Если желаешь, это производственный процесс. Вижу, ты хочешь спросить: почему бы тому, кто обеспечивал и оборудовал огневую позицию, самому не нажать на спусковой крючок? Ответ простой: наша «контора» не терпит универсальности.

Огневая позиция находилась на третьем этаже трехэтажного же каменного дома, отстоящего от Обнинского следственного изолятора на сто сорок метров. Снайперу ставилась задача ликвидировать человека в камере, выстрелив через решетку и «реснички». Одна металлическая пластина была отогнута, что давало пятисантиметровую щель как для выстрела, так и для того, чтобы узнать жертву.

Согласно данным, в камере было четыре подследственных. Через металлические «жалюзи» невозможно было разглядеть даже половины лица. Свою жертву Близнец должен был узнать по глазам, взгляду, прищуру, по выгнутым домиком и словно удивленным бровям.

Он долго изучал его фотографию, точнее, узкую полоску — глаза, брови, часть носа. Он не хотел видеть и запоминать человека, которого должен убить. С другой стороны, так было удобней: внимание не рассеивалось на губы, подбородок, уши. Эти лишние детали могли помешать в определении. Именно так ему и предложили изучить снимок и закрыли полосками самоклеющейся бумаги верхнюю и нижнюю части изображения.

Он припомнил последние слова инструктора: «Первое, что вы увидите в оптический прицел, — это глаза. Глаза обычного живого человека». Не только стрелять, даже думать об этом было очень и очень трудно. Почти невозможно было пересилить себя.

Виктор ничего не трогал в комнате, где шел ремонт. Точнее, ремонт давно приостановился. Стены ободраны, потолок в неровных слоях штукатурки. Посреди комнаты деревянный стол, застеленный кусками старых обоев. А на них толстенный слой пыли. Близнец не стал смахивать пыль, положил под ствол винтовки мокрую тряпку, чтобы после выстрела не поднялась пыль. Действовал скорее механически.

С винтовкой «СВУ» с литерой "А" снайпер был знаком. По сути она была модификацией «СВД» и имела устройство глушения звука и прицел с переменной кратностью — до двенадцати. Фактически Виктор мог приблизить цель так, как если бы смотрел на нее невооруженным глазом с расстояния десяти метров.

Он надел тонкие матерчатые перчатки, взял оружие в руки и... Вот сейчас он узнает правду. До сей поры ему казалось, что это мероприятие — учебное. Просто очень серьезная вводная. Он отсоединил магазин и выщелкнул патрон. Боевой. Снайперский винтовочный патрон калибра 7,62. Вот и все. Теперь бесполезно тренировать голову.

Снайпер достал из пакета старые тренировочные штаны и надел их поверх джинсов. Устроился на полу и взял оружие на изготовку. Первым делом отыскал нужное окно следственного изолятора и еще раз проверил. Точно оно, на третьем этаже восьмое справа. Отличительная особенность: пятая снизу пластина отогнута, образуя «танковую» щель. Выстрел в амбразуру, сопоставил Близнец. Первый выстрел по живой цели. Невероятно сложный. Ошибка в определении выливается в убийство другого человека. Но стоит ли говорить о какой-либо разнице в данной ситуации? Похоже, пришел к выводу снайпер, именно для него разницы не существовало.

Впервые. Впервые убить человека. Страшно оттого, что где-то на очереди второй, третий. Все инструкции преподавателей и психологов сейчас казались дешевкой: ничему они не научили. Потому что просто готовили и фактически не заботились, как будет расхлебывать это варево их подопечный. Наверное, у них есть ответ на этот вопрос: обычно. Все ответы лежали за сухим щелчком и стремительным полетом пули.