Михаил Нестеров - Тайная тюрьма

Веллер заперся в своем трейлере. В штабе по соседству с его кабинетом шло совещание агентов ЦРУ, включая прибывших из американского представительства в Катване. «Дело дрянь, — рассудил майор, — меня даже не пригласили». Он предположил, что, возможно, сейчас в штабе решается его судьба. Он был единственной кандидатурой в козлы отпущения, чему предшествовало его назначение ответственным за операцию. С одной стороны, неважно, кто руководит, с другой — все обстояло гораздо серьезней. Все дело в межведомственных отношениях Пентагона и ЦРУ. Последнему нужно свалить вину за диверсию на военное ведомство, и Шейлер сделал это виртуозно задолго до провала, словно предчувствовал его. «С этой минуты вы ответственный за операцию. Запишите мой личный номер телефона. Не стесняйтесь потревожить меня». Агенты ЦРУ выступали в качестве наблюдательного органа, держались в стороне, поскольку реально в поисках Мишель Гловер помочь не могли. Хотя именно они взяли под контроль аэропорт и на манер сотового оператора сканировали там всех входящих и выходящих. Они действовали по принципу «А куда она, на хрен, денется». А если куда-нибудь денется, есть человек, который ответит за все.

Душу майора терзали тревожные предчувствия. Наказания не миновать. Но в какую форму оно будет облечено — вот что не давало покоя. Пока утечки информации в прессу не произошло, он мог рассчитывать на снисхождение. Но в противном случае его откровенно подставят.

Он вынул из крохотной холодильной камеры бутылку виски и плеснул в стакан. Глотнув холодного напитка, ожегшего горло, Веллер в связи с этим резким контрастом подумал о трупах русских диверсантов: обожженные, они лежали в холодном подвале санчасти.

«Бриджес. Паскуда! Он играл на стороне русских. А куда ему было деваться?» — спросил себя Веллер и нашел в этом перекличку с принципом работы цэрэушников. За каким хером он полез в вереск? В кустах таится столько смертей... Он не смотрел себе под ноги, а совсем точнее — над головой. Мишель очень точно сказала: «Вышел из кустов с зеленым ожерельем на шее».

Так, что еще она поведала своим развратным голосом? Мол, Бриджес блевал в кустах? Выходит, наизнанку его вывернули головешки? Он мог сыто отрыгнуть, не больше того.

Что-то здесь не так. Что-то настораживало, как и в поселке старателей, где поисковая группа поначалу не нашла следов ни людей, ни машин. Возле мокрого дока, напротив, следов было чересчур много.

Ответ лежал на поверхности — майор не сомневался в этом, как и в том, что в любом другом состоянии решил бы эту задачу в один миг. В действиях русских он не находил логики, и пошло это от капитана Абрамова. Но объяснения должны быть, русские прибыли сюда не прокатиться на американских горках, в далекой заснеженной стране именуемых русскими горками. Сейчас он отмел прежние веские, казалось бы, доводы о вербовках смертников, солидной страховке. Стоило ему немного остыть, и весь смысл превратился в прах.

В прах превратился.

Веллер закрыл глаза и увидел горящую лодку, горящие тела русских. Их загадочные души словно поднялись на огне и растворились в раскаленном воздухе и запахе паленого мяса.

«Вот как они ушли». Криса пробрал мороз по коже. «Ушли. Они ушли, черт меня подери!»

Все затаились в ожидании выстрела снайпера. От него зависел исход очередной фазы операции. Работа у Чижика трудная, врагу не пожелаешь, напряженно думал Джеб. На нем висит огромная ответственность. Выстрел должен быть точным, повторного не будет. Ранить часового означало дать ему возможность оповестить базу о нападении.

Прошло больше получаса с тех пор, когда из столовой вернулась третья партия американцев. Снайпер не раз ловил караульного в прицел, выбирал свободный ход спускового крючка и всякий раз отказывался от выстрела. «Ему виднее. Виднее — это точно». Блинков держал в руке пусковую установку. В расстегнутых кармашках боевой выкладки еще несколько цилиндрических гранат, напоминающих новогодние хлопушки.

Тимур, занявший место рядом с командиром, часто отрывался от бинокля и смаргивал от яркого света прожектора.

— Отвлечь бы его, — тихо обронил он. — Пары секунд Чижику хватило бы за глаза.

Блинков покачал головой. Он сам не раз думал об этом. Отвлечь означало напрячь часового и самого снайпера, который будет привязан к определенному временному и очень короткому отрезку на выстрел. В этих жестких рамках у него не будет выбора. Только Чиж мог выбрать время и благоприятную позицию караульного.