Михаил Нестеров - Тайная тюрьма

Джеб пытался выяснить причину беспокойства, охватившего его. Оно пришло и не отступало ровно с того момента, когда он вернулся в мыслях к военной разведке, посланной им ко всем чертям. Он уповал лишь на свои силы. Капитан Абрамов на его месте задействовал бы все имеющиеся возможности, и в первую очередь потенциал ГРУ. Блинков едва не ступил на тропу ошибок. Его группа в любой миг могла быть раздавлена, и о судьбе капитана не узнает никто. Сейчас он ощутил себя пижоном, упуская дополнительный шанс помочь Абрамову.

Джеб коснулся спутникового телефона. «Такой был и у капитана», — всплыли слова адмирала. Он несколько секунд смотрел на Мишель.

— Как и через кого ты передала материал, опубликованный в «Вашингтон пост»? Говори, от нас у тебя не должно быть закрытых тем.

— Я работала в паре со своей подругой, — с неохотой ответила Гловер. — Большая часть материалов хранится у нее дома.

— Имя, адрес подруги. Без вопросов, просто назови.

— Джил Мортон. Фэктори-Драйв, 18, 8, Вашингтон, штат Виргиния, США. — Мишель облизнула палец и припечатала его к раскрытой ладони, словно приклеивала марку на конверт. Указала рукой. — Недалеко отсюда, сразу за поворотом, есть почтовый ящик. Сами опустите письмо или в качестве долбаной секретарши доверите это дело мне?

Эта шутка прошла мимо Джеба. Он сосредоточил внимание на Бриджесе.

— Еще раз повтори имена террористов. Шейх... и кто еще?

— Шейх Аллум и Эхаб Исмаил.

Блинков приготовил спутниковую трубку к работе. Присоединив к антенне массивный адаптер, он включил ее и ввел код. Набрав номер, ожидал соединения.

— Лолка? Привет, это Джеб. Возьми ручку и листок бумаги. Пиши. Абрамов на базе 13-19. Там функционирует секретная тюрьма ЦРУ «Матрица». Там содержатся лидеры террористических группировок, официально находящиеся в розыске: Шейх Аллум и Эхаб Исмаил. Их до тридцати в разных изоляторах. В частности, Шейх выходил в эфир под контролем американских спецслужб. Имею документальные подтверждения. Информация получена из двух источников — сержант морской пехоты Рэй Бриджес, американская журналистка Мишель Гловер. В данное время Гловер находится под моей защитой. Часть документов вы можете получить по адресу: Фэктори-Драйв, 18, 8, Вашингтон. Джил Мортон. Мортон работала в паре с Гловер. Предпринимаю шаги к освобождению Абрамова. Джеб. Записала? Срочно в штаб. Пока все нормально. Конец связи.

— Можно и мне позвонить? — спросила Мишель, сурово сдвинув брови. — Подруге.

— Не вижу необходимости.

— Ты даже не спросил, согласна ли я...

— Меня не интересует, что ты там думаешь, — перебил Джеб.

— Джил не отдаст документы никому.

— Тот, кто придет к Джил, знает свое дело. Об этом можешь не беспокоиться. Вижу, ты снова хочешь спросить. На все твои вопросы у меня один ответ: отчаливай.

Лэнгли

На ЦРУ снова обрушился град обвинений. Советник президента по национальной безопасности Джеймс Херши сидел напротив директора и не сводил с него своих черных глаз.

— Играете в сквош в Овальном кабинете? — прищурился на него Шейлер. — И как вам удается отбивать мячи, которые отлетают черт знает куда? Почему вы отказались дать публичные опровержения обвинениям, выдвинутым против моего ведомства? Почему пресса цитирует лично тебя? Или это не твои слова, Джеймс?

Директор швырнул газету в руки Херши. Херши был выдержанным человеком, на пятнадцать лет моложе. Он мог пересказать короткий комментарий, взбесивший директора ЦРУ.

«...Тот факт, что какие-то объекты являются секретными, некоторым людям кажется своего рода тестом на то, какую деятельность вы ведете втайне от других. Президент настаивает на том, что независимо от того, ведется ли деятельность на виду у публики или в секретном порядке, должны приниматься одинаковые принципы».

— По твоему мнению, я должен был сказать прямо противоположное? — спросил Херши.

— Ты должен был посоветоваться со мной.

— Зачем?

— Хотя бы затем, чтобы услышать: «Да, Джеймс, у тебя нет другого выхода, скажи это в эфире».

— Так в чем проблема, Питер?

— В открытости. Почему вы затеяли игру за моей спиной? Имена террористов, о которых знает эта засранка, места их заключения и даже места их выхода в эфир известны тебе и нашему боссу. С каких это пор вы назначили меня козлом отпущения?

— С тех пор, когда пресса впервые написала о тайных тюрьмах ЦРУ, — спокойно парировал советник. — Не Белого дома, не Пентагона, не Минюста. Утечка в первую очередь произошла в Лэнгли. Пусть она просочилась из любого другого места. Но как поменять его, когда о нем пишут? И стоит ли обозначать другое? Сам-то ты можешь ответить на этот вопрос?