Михаил Нестеров - Спецкоманда №97

ПОЛКОВНИК БУДАНОВ ПРИЗНАН ВМЕНЯЕМЫМ

ЗАДЕРЖАНЫ ГРАБИТЕЛИ, НАПАВШИЕ НА КЕМЕРОВСКИЙ АВТОБУС

ВОЗДУШНЫЙ МОСТ ИЗ КАЛИНИНГРАДА ПОД УГРОЗОЙ ЗАКРЫТИЯ

РЕБЕНОК ПОДОРВАЛСЯ НА ПРОТИВОПЕХОТНОЙ МИНЕ

СГОРЕЛ ДЕТСКИЙ ПРИЮТ.

Все не то, покачал головой Тульчинский, «мелко». И читал дальше.

У АНАТОЛИЯ ЧУБАЙСА УГНАЛИ «БМВ-745» СТОИМОСТЬЮ $185 ТЫСЯЧ.

Газета полетела на пол, в руках другая, за 2 июля.

РЕГИОНАЛЬНЫЙ ОПЕРАТИВНЫЙ ШТАБ В ЧЕЧНЕ ПОЛУЧАЕТ НОВОЕ РУКОВОДСТВО

26 ПРЕСТУПНЫХ ГРУПП ВЫЯВЛЕНО НА ЖЕЛЕЗНЫХ ДОРОГАХ СТРАНЫ

САМОЛЕТ «РУСЛАН» АРЕСТОВАН ЗА ДОЛГИ

ОСУЖДЕНЫ ОФИЦЕРЫ — ПОХИТИТЕЛИ БЕНЗИНА

ЕФРЕЙТОР-КОНТРАКТНИК УМЕР ОТ ПОБОЕВ СОСЛУЖИВЦЕВ

АНАТОЛИЙ ЧУБАЙС ЗАПУСТИЛ БУРЕЙСКУЮ ГЭС

Ни дня без Его Светлости, скривился Тульчинский. И сердце его екнуло, когда на следующей странице «Известий» в рубрике «Специальный репортаж» он увидел заголовок: «СЛЕД САМОЛЕТА». Но расслабился — статья была посвящена трагедии годичной давности — 2 июля 2002 года, когда в небе над Германией потерпел катастрофу «Ту-154»... Он хотел было перевернуть страницу или вообще отложить газету, поскольку остальные колонки были отданы культуре и спорту, но его внимание привлекли подзаголовки этого спецрепортажа.

МИСТИКА

РЕАЛЬНОСТЬ

ОДИНОЧЕСТВО

КТО ВИНОВАТ?

ПЕРЕЖИТЬ БЫ ВСЕ ЭТО...

РАССЛЕДОВАНИЕ

Влад непроизвольно сглотнул. Подзаголовки, набранные черным жирным шрифтом, отражали его состояние и вообще положение дел, связанных с двойной трагедией в «Дельте». Все правда, все было — мистика и реальность, одиночество и гложущий душу вопрос «кто виноват?». Незнакомый корреспондент «Известий» Елена Лория словно подсмотрела в щелку за душой секретного агента, вздохнула вместе с ним: «Пережить бы все это...» И последнее — «расследование». Которое приведет неизвестно куда.

Мистика. Иначе не скажешь.

Тульчинский вышел на балкон и закурил. Он не нашел в сводках интересующую его информацию. Другой вопрос, хотел ли он ее найти. По его логике она должна быть. Ведь в 97-м году СМИ уделили ей особое внимание: «срочное сообщение»; «нам только что поступила срочная информация»; «экстренный выпуск»; «корреспондент ИТАР-ТАСС сообщает...»; «на месте трагедии работает наш корреспондент, сейчас он на связи с нами...» И идиотские ужимки ведущего и репортера: «Александр?...» — «Да, Катя». — «Есть ли у вас новые подробности о катастрофе двух вертолетов?» Газетные колонки пыхали жаром не один день, плоские экраны фирменных телевизоров выпирало, скругляя четкие углы.

Но вся логика Влада рушилась под ленивым напором полковника Артемова: " В тот день вышло из строя оборудование для получения газовых смесей для дыхательных аппаратов. Оно долго пролежало на складе, почти шесть лет им никто не пользовался". Только это и ничто другое объясняло молчание газет. Они молчали, потому что ничего не произошло... кроме трагедии в подразделении «Дельта», ЧП, которое тщательно скрывают.

Влад знал — теперь уже знал причину гибели этих курсантов. Собственно, разница в качестве. Понял, что однажды совершил ошибку — может быть, непоправимую. И ни к чему рыться в Интернете в поисках наверняка не существующих сводок. Однако он бесцеремонно вытолкал дочь из комнаты и сел за компьютер.

— Да я не сохранила ничего! — противно орала игрунья. И врала, конечно: выйти из «Дьябло», не сохранив игру, невозможно. Разве что грубо «вырубить» компьютер.

— Пошла вон, я сказал!

Девочка выставила за спиной средний палец и довольно громко бросила:

— Фак!

Влад не расслышал, что она там прошипела. Он мысленно возвратился к разговору со своим новым оператором. «При невыясненных обстоятельствах в центре спецподготовки „Дельта“ погибла еще одна группа боевых пловцов». Когда он немного оправился от заявления полковника, то представил себе это звено. В его представлении это была профессиональная команда. Сейчас же она явилась в ином, прямо противоположном свете. «Салаги...» — буркнул Влад под нос, запуская Internet Explorer и «залезая» на сайт телеканала НТВ.

Как и ожидалось, очередные поиски в электронных СМИ не принесли результатов. Однако полегчало не намного, совсем чуть-чуть.

К ужину он открыл бутылку вина, налил себе, жене.

— А мне? — спросила падчерица, самое место которой было под елкой: в тулупе, прихлебывающей молоко из бутыли и поджидающей «Морозко».

— А тебе по губе, — вконец осмелел Тульчинский. — Я уезжаю в командировку, — сообщил он «семейному совету». — Завтра. На сколько — не знаю.