Михаил Нестеров - Демонстрация силы

— Нет. — Джеб снова набрал песок, опять песчаная струйка потекла по телу Лолки. Он отчетливо представил девушку у Борисовского пруда, у Каширки, у своего дома. А у него не хватило смелости увидеть Лолку хотя бы издали. Он не хотел сравнивать, но девушка оказалась честнее его в сто раз. Он не хотел видеть свое отражение даже в ее солнцезащитных очках, не говоря уже о ее потрясающе красивых глазах. Он бы увидел свое искаженное отражение. Когда-то он купался в ее глазах, тонул, играл с ее хрусталиком, перед которым все алмазы в мире виделись дешевкой.

Последняя песчинка упала на грудь Лолки, и Джеб встал. Он должен был что-то сказать ей, но не решался. Он увидел Кока, Чижика, Тимура и Клюева. «Какого черта вам здесь надо?» — нахмурился Джеб.

— Лолка, хватит дрыхнуть! — издали крикнул Николай.

Девушка села, поджав ноги. Ее стрекозиные очки смотрели на всех сразу. Глаза под ними улыбались. Джеб посмотрел в середину стекол и поймал себя на мысли, что взгляд у него как у окулиста, замеряющего расстояние между глазами.

Николай присел возле девушки и закурил сигарету.

— В общем, мы так решили. Ты в доле, Лолка. Решай сама — можешь деньгами взять. Или оставь бабки — мы тут бизнес замутили, вложились поровну. Дело прибыльное, с курортами связано. Что привлекает — за «крышу» отстегивать не надо. — Кок басовито рассмеялся и вконце перешел на фальцет. — Ели хочешь, возьми немного наличными, хату себе купи. Мы эти деньги вычтем потом из твоих процентов. — Он снова хохотнул. — Чего молчишь, голова?

Лолка глубоко вздохнула и развела руками.

— Согласна. Куда деваться?..

— Ну вот! — обрадованно воскликнул Кок. — Большая дружная семья снова собралась за одним столом.

— Я слышал, твоя Ирка забеременела, — насмешливо прищурился Джеб.

— Откуда? Кто тебе сказал? Джеб, куда ты пошел? Вот чертовы контрацептивы! Лолка, ты в какой аптеке презервативы для Абрамова покупаешь? Какие швейные иглы? Ну очень смешно!

Джеб с трудом настраивался на деловой лад. Он несколько раз бросил в сторону капитана усталый взгляд: «Давай отложим разговор на завтра». Был готов на что угодно, даже на нелепицу: «У меня нет личных претензий к Камилю». Был готов перейти на новую фишку Лолки: вместо «нет» отвечать: «Ты спятил!» До него доходили лишь отдельные фразы капитана. Абрамов пару раз недовольно заметил командиру группы:

— Давай, Женя, настраивайся на работу.

"Да пошла она к чертям собачьим! У меня аллергия на смерть товарищей! Ты, капитан, сто раз должен подумать, подхожу ли я тебе".

Блинков кривил душой. Он хотел работать на флотскую разведку, но с детским условием, оговоренным в контракте: «Чур, моих не трогать!»

— ...узнали план «Екатерины». После долгого отстоя в порту Хургады на борту судна возобновились работы, указывающие на то, что дрифтер в скором времени выйдет в море. Не заходя в Набку, «Екатерина» сделает остановку здесь, в Дахабе. Женя, ты слушаешь меня?

— Да. Дрифтер отшвартуется в Дахабе. План узнали в диспетчерской службе порта приписки дрифтера. Что дальше?

— Скорее всего, «Екатерина» намылилась в Иорданию, но не в Саудовскую Аравию точно.

— Почему?

— Потому что ей необязательно заходить в Акабский залив. Хотя... — Абрамов почесал подбородок. — Слышал о мирном соглашении Израиля с палестинцами и Иорданией? Этот договор предоставил Израилю возможность расширить площадь в районе Акабского залива. Все побережье от границы с Саудовской Аравией и вдоль всего Синайского полуострова должно, согласно планам, превратиться в огромный ближневосточный курорт мирового значения.

— Еврейские Васюки, — заметил Джеб.

— Да, похоже, — улыбнулся капитан. — Иорданская Акаба — это три километра от Эйлата. Ведь вы были там в июне, мне Волков говорил.

— А я думал, ты с родителями живешь.

— Это ты к чему ввернул? В общем, так — бросай пуляться шпильками и берись за работу. Ты как маленький, ей-богу! Слушай дальше. Хакима видели в Джибути. Там у него недвижимость, яхта. В Джибути он прилетел из Джидды и туда же вернулся через две недели. А на следующий день начались подготовительные работы на «Екатерине». Путь в Египет ему заказан, но он хочет вернуть себе дрифтер. Он понимает, что за его яхтой установлено наблюдение, но не может справиться со своим желанием. Ты общался с ним, это на него похоже?

— Да. Это не каприз, не навязчивая идея Камиля. Для него «Екатерина» — память. Заповеди отца, первое судно, первая... любовь, если хочешь. Для нас это странно, для него... не знаю как сказать. Но в порядке вещей — это точно. Для Камиля «Екатерина» — отдельный мир. Как бассейн с соленой водой для Ихтиандра. Он тоскует по ней. Кажется, я знаю, почему он выбрал для «Екатерины» такой трафик. Она не идет в Саудовскую Аравию, как ты правильно заметил. Она идет в Эйлат, а это огненный котел для Хакима. Там он и будет поджидать ее — вопреки логике. Может, для того, чтобы просто ступить на борт. Или у него есть другой план. У меня к нему нет личных претензий, — наконец-то озвучил свои мысли Блинков. — Хотя бы потому, что он не придушил Лолку, пока ты торчал в камере. Он не стал мстить мне.