Сергей Самаров: Мертвая армия

— Скорее всего, если нет возможности свернуть…

— Нет у вас такой возможности. Нет ни одного поворота, нет ни одного съезда с дороги. Вы вообще на высокой эстакаде.

— Тогда я могу только резко добавить скорости, чтобы оторваться от грузовика.

— Но для этого что вы должны уметь?

— Управлять автомобилем.

— Вот именно! А чтобы уметь им управлять, необходимо его иметь, необходимо изучать его возможности. То же самое с генным оружием. Если кто-то создаст такое оружие, которое будет истреблять выборочно только представителей немецкого народа, чем мы сможем ответить?

Профессор промолчал.

— Не имея опыта работы с таким оружием, мы будем обречены на вымирание. Весь наш народ. Именно потому нам необходимо сначала сделать оружие, а потом уже противооружие, ведь не имея оружия, создать его невозможно. Мы обязаны знать хотя бы технологии его создания.

— Возможно, это аргумент, — согласился профессор. — Но я пока говорю — возможно…

— Я приведу вам еще один аргумент. Лично для вас он должен быть весомым. Случай с вашей женой… Ее нелепая гибель…

Жена Огервайзера ехала на велосипеде, как она делала каждое утро, и ее буквально переехал грузовик, за рулем которого сидел турок-наркоман, даже не заметивший, по его собственным словам, что переехал человека.

— Каждое четвертое преступление в нашей стране совершается мигрантами, — продолжал герр Гросс. — Еще три года назад каждое пятое преступление совершалось мигрантами, а пять лет назад — каждое седьмое. Это о чем говорит? О том, что немцы стали более добропорядочными? Нет. Это говорит об увеличении числа мигрантов, значительная часть которых не может жить у себя на родине из-за своих преступных наклонностей. А как нам закрыть мигрантам путь? Это не позволяют ни законы, ни явно выдуманная мораль. Если ее применять шире, то скоро мы будем считать нормальным, когда мигранты станут заселяться в наши квартиры, а мы будем уступать им место. Нет. С этим бороться можно только тихо, и чтобы никто не подозревал, в чем дело. Ну, вреден вдруг оказался германский климат для мигрантов с юга…

— Да, это аргумент… — Огервайзер вдруг осознал, что доктор Гросс слишком много о нем знает, чтобы не суметь уговорить. Знает о том, что профессор несколько раз делал денежные вклады в пользу неонацистской партии, активно выступающей против миграции, наверняка читал его интервью по этому же вопросу одному французскому интернет-изданию. И как бы профессор ни отказывался, всегда будут появляться новые аргументы, которые заставят его согласиться. Да он уже и не хотел возражать…

— Аргументов много, герр профессор.

— Предложение заманчивое, но мне надо подумать, — начал было мямлить Огервайзер, глотая свой уже остывший кофе. Но тут же решительно добавил: — А что тут думать? Я согласен, хотя это не совсем то, чем я занимался раньше. Но если у меня получилось нечаянно, думаю, может получиться и преднамеренно. По большому счету, я сам уже думал о том, что произошло в Японии, именно в этом русле. Нужно будет только поднять старые материалы, и… И работать над ними. Главное, уяснить систему, и тогда все пойдет… Я согласен…

— Прекрасно, я сообщу результат нашей беседы своему командованию.

— Значит, вы…

— Я — только посредник между вами и бундесвером. И командование будет вести с вами уже конкретный разговор. В том числе и о финансировании. Моя рекомендация в этом вопросе — просите в два раза больше, чем вам требуется. Урежут наполовину, как раз получится…

— По нашим данным, вернее, по данным МВД и ФСБ, там девять бандитов с Северного Кавказа. Натуральная банда, на счету которой несколько убийств предпринимателей. Так вот, эта банда выдвигается на лодках по реке в точку, определенную на карте. Там станом стоят рыбаки из племени ороков. Чем-то эти ороки не угодили кавказским бандитам. Плывут туда разбираться. Задача простая — обезвредить банду. Можно просто уничтожить, чтобы не было возни со сбором доказательств. Так конкретно просили в ФСБ. Я ясно объяснил?

— Так точно, товарищ полковник.

В кабинете присутствовали несколько офицеров штаба, три офицера в погонах, с просветами ярко-голубого цвета, какие носят в ФСБ, и два полковника полиции. И все внимательно слушали, как по-армейски лаконично и без «воды» отдает приказ начальник штаба бригады.

— Тогда готовь свой взвод. Завтра утром выступаете по тревоге.

Говоря честно, операция была совершенно не традиционной. Вообще непонятно было, зачем в таком деле задействовать спецназ ГРУ, когда можно обойтись просто-напросто полицейским спецназом или, в самом крайнем случае, спецназом ФСБ. Но приказы в армии, как известно, не обсуждаются, а выполняются. Причем все знали, как обстояло дело. Начальник краевого управления МВД обратился напрямую в штаб военного округа, и начальник штаба лично распорядился выделить для проведения операции взвод военной разведки. Команда была вниз по инстанции передана начальнику разведуправления округа, от начальника разведуправления приказ ушел еще ниже — в бригаду спецназа ГРУ, а там уже пригласили к себе для уточнения деталей спецов из краевого МВД и почему-то ФСБ и вместе с ними составили план. Штабы для того и существуют, чтобы составлять планы. Там сидят люди, которые это дело делать умеют и, может быть, даже любят. А как план выполняется, это уже штаба не касается. Главное — конечный результат. В штабе хорошо знали, что любое, даже самое минимальное подразделение спецназа ГРУ всегда действует исходя из внешних обстоятельств. Сами так воспитывали офицеров. И они так действовали.