Александр Тамоников - Солдат, который вернулся

— Сначала пойду в отдел хозяйственных товаров. Он не очень большой, покупателей не так много. Две недели стажировки, потом самостоятельная секция.

— Если тебе аванс тридцать тысяч заплатили, то зарплата не меньше пятидесяти, так?

— Больше, Рома. Обещали шестьдесят тысяч, представляешь, а еще премии всякие да какие-то бонусы. Полный социальный пакет, только надо, чтобы я зарегистрировалась по месту жительства. Но Анатолий Владимирович сказал, что с этим проблем не будет.

Николаев опять улыбнулся и заявил:

— Ну, если сам Анатолий Владимирович сказал, то, значит, не будет.

— Ты не хочешь, чтобы я здесь жила?

— Почему? Ради бога. Хоть по-человечески вечером домой стану возвращаться, не в холостяцкую халупу, а в уютную, чистую квартиру.

— И женщина всегда под рукой, да?

— Женщина, Катя, может завести себе жениха. Ведь в гипермаркетах наверняка полно красивых, упакованных мужчин.

— О чем ты говоришь, Рома? Я ведь ехала сюда не за этим.

— Ладно.

Вечер прошел быстро. Катя убрала комнату, вымыла посуду. В половине первого они легли в постель.

В девять утра Николаев вывел «Ниссан» на площадь. Там, где он стоял вчера, места не было. Его заняла черная «Волга». Роману пришлось втискиваться в другой ряд. С трудом, стараясь не зацепить соседний автомобиль, Николаев припарковался и выбрался из машины.

К нему подошел мужчина лет сорока пяти и спросил:

— Новенький, значит?

Роман, прикуривая сигарету, проговорил:

— Вообще-то в приличном обществе сначала принято приветствовать незнакомого человека, представиться.

— Да что ты? Ладно, я — бригадир, Геннадий Павлович Ильин, по-простому Палыч.

— Очень рад. Меня зовут Роман, фамилия Николаев. Отчества не называю, ни к чему. Ты подошел просто познакомиться или как?

— Или как, Роман Николаев.

— Слушаю тебя.

— Нет, парень, это я тебя слушаю. Мне тут мужики сказали, что блатной ты, от Графа разрешение получил на работу, да и с местным ментовским начальством корешишься.

— Насчет мента ты слова подбирай, Палыч. Он мой друг, росли вместе.

— Это хорошо. Только запомни, парень, майор твой для нас не указ. Граф в дела шоферские не лезет, так что прямой начальник у тебя я.

Николаев быстро выкурил сигарету и осведомился:

— Что дальше, начальник?

— А ты не борзей, а слушай, что тебе говорить буду, если, конечно, не хочешь крупных неприятностей.

Николаев вздохнул:

— Если бы ты знал, сколько раз мне угрожали! Еще чаще действовали без слов, не по-детски, серьезно. И ничего, как видишь, живой, здоровый.

— Про то, что ты служил в каком-то спецназе, я тоже в курсе. У нас здесь много ребят, которые воевали в Афгане и Чечне, так что не бравируй.

— Я не бравирую, просто говорю, что не надо мне угрожать, давить. Если что по делу желаешь сказать, то говори. Я здесь действительно человек новый, всех местных правил знать не могу.

— Ты вчера чего клиента сманил? Тут очередь. Надо было ждать своего пассажира. А ты? Не только внаглую мужика забрал, да еще и таксу вполовину сбил. Так, Рома, нельзя.

— Клиент не хотел ехать за штуку, а водилы не собирались везти его за меньшую сумму. Мне что оставалось? Ждать, пока он пошлет всех на хер и снимет частника за углом? Я пришел сюда зарабатывать и буду это делать. Мне, Палыч, бабки нужны. Очередь, говоришь? Так ты бригадир, вот и определи, кто за кем стоит в этой очереди. А то толпа гуртуется, не пойми чего перетирает.

— Ты еще поучи меня.

— Нет, Палыч, не буду, потому как без толку. Я готов подчиняться справедливым порядкам и правилам. Если лучшие куски достаются избранным, а мне вы уготовили роль сборщика огрызков, то таким законам я подчиняться не собираюсь. Я ничем не хуже, чем ты и другие водители, впрочем, и не лучше. Но постоять за себя умею. Так что если кто-то вздумает напакостить, колеса пробить, фару или стекло расколотить, то пусть сразу отбросят эту мысль. Поймаю и накажу. А я, Палыч, это делать умею.

— Против всех идешь?

— Ты так ничего не понял. Будет все по-людски — и я стану как все. Я добро помню, Палыч, но и зла не забываю.

От тротуара раздался голос молодой девушки:

— До технического университета кто поедет?

Николаев улыбнулся бригадиру и спросил:

— Так кто, Палыч, должен вести пассажира? Или невыгодная поездка? Что-то я не вижу первого по очереди.

— Вези!

— Вот тебе и правила.

— Ты, парень, о разговоре нашем не забудь.

— Я запомню, ты тоже постарайся.

— За стоянку мне каждый месяц по тысяче.