Андрей Воронин - Алкоголик. Эхо дуэли

— Вот что я обнаружила в тебе хорошего: ты добрая, нежадная, умная, я хорошо себя чувствую с тобой, твое присутствие меня успокаивает, отзывчивая, стараешься понять многих людей. Мне кажется, это называется «душевная».

— Ты просто перечисляешь качества. А я спрашиваю, за что меня можно любить.

— Может, я чего-то не понимаю? – удивлялась ее подруга. – А за что любят? Не за внешность же. И не за ум. Можно быть умным и свой ум использовать не во благо. А ты добрая. Поступки твои в большинстве своем достойные.

— Вот именно: за что любят или не любят – это великая тайна.

— Я тебя люблю за то, что перечислила, – довольно резко оборвала ее Любаша. – Какой любви ты хочешь? Ты просто жертва рекламы. Я поражаюсь: везде – в рекламе, в статьях и интервью любимых женщин известных людей – утверждается, что показать женщине, что любишь, можно дорогими украшениями. Это навязывается изо дня в день, просто вбивается в башку. Я бываю в шоке. По ТВ рекламные сюжеты: подарил жене машину – и она перестала отказывать тебе в близости, сразу стала улыбаться и сюсюкать. Я как приду со своей работы… А там у меня сама знаешь что…

А тут еще сюжетец такой по ящику – тошнит, честное слово.

— Дамы, вы бы хоть меня постеснялись, – сделал замечание сидящий за рулем мужчина. – Вы совсем забыли, что рядом мужчина.

— Вот еще! Мужчина! Видали мы таких в разных позах, – фыркнула Любаша. – Стесняйся сам.

— С чего бы это?

— А тебе что, в детстве не объяснили, что подслушивать нехорошо?

Он хотел ответить, но только с шумом выдохнул воздух.

— И похищать беззащитных девушек тоже нехорошо! – продолжала Любаша.

Он снова не ответил. Улыбнулся, но улыбка получилась вымученной. И вид у него был неважный. Он явно нервничал, но изо всех сил старался держаться.

— Что ты молчишь? Можно похищать девушек?

— А тебя никто и не похищал! Ты сама влезла в мою машину! Да и какая из тебя девушка? Посмотри на себя.

— Сейчас посмотрю. С этими словами она достала из сумочки компактную пудру и стала изучать свое холеное, но уставшее лицо в маленьком зеркальце.

В конце концов разговоры надоели, и Любаша задремала.

Над горами, как предзнаменование чего-то недоброго, сгустились тучи, иногда разрываемые молниями.

— Нет! – вскрикнула Любаша во сне.

— Проснись, Люба!

Она с трудом очнулась.

— Ерунда какая-то, – сказала она, проснувшись. – Бред.

— Что такое?

— Мне приснилось, что мы все трое в одной постели.

— Трое?

— Да, я, ты и этот, – Любаша кивнула в сторону мужчины, сидящего за рулем.

Он засмеялся. Неожиданно для самого себя. Тяжесть и напряжение спали, с первыми каплями дождя, а гроза его возбуждала, придавала силы.

— Что смешного?

— Ну и как нам было? – спросил он, продолжая смеяться. Он тоже представил этот вариант втроем, и нельзя сказать, что был бы против. И эти их постоянные разговоры про «любят, не любят» тоже заводили.

— Бывает и лучше, – отрезала она.

Но он продолжал веселиться. Как будто его подключили к большой небесной розетке и молнии давали энергию, которой раньше не хватало.

— Ненормальный! – бросила Любаша. Когда она сердилась, крылья ее узкого носа вздрагивали.

— Я знаю, – сказала Лика, что это значит.

— Что?

— Этот сон, – Лика невозмутимо смотрела в окно на движущиеся пейзажи, – неспроста он тебе приснился… Я видела, как он на тебя смотрел, еще там, в чебуречной…

— Как-то по-особому?

— Да, у него просто потекли слюни, когда он смотрел на тебя. У него, наверное, лет пятнадцать не было женщины.

— Может быть, – согласилась Любаша, – на вид он какой-то озабоченный.

— А ты знаешь, что он про тебя спрашивал в чебуречной? – продолжала Лика.

— Помолчи, – приказал Медуза. – Не надо.

— А что такое? – заинтересовалась Любаша.

— Он говорил…

— Я же попросил тебя, – резко оборвал ее Медуза.

— А что здесь такого? Что плохого, что ты засмотрелся на привлекательную женщину? Ведь ты не голубой? Понравилась женщина, что здесь такого? Или это не соответствует профессии похитителя и убийцы?

— Не оскорбляй меня, я хорошо знаю свое дело.

— А если ты хорошо знаешь свое дело, то скажи: мы долго еще будем колесить по Ставропольскому краю? Или у вас есть план, Мистер Икс? – съязвила Лика.

Да, вопрос был хороший, потому что ему самому стало казаться, что дороги, по которым они ездят, бесконечные. И конца им не будет. И они до скончания века будут колесить, колесить. Они станут легендой. На их красный «Гольф» люди будут показывать, как на «Летучий голландец». Это было похоже на какое-то наваждение.