Максим Шахов - Свинцовая орда

И все же я отправился в путешествие по периметру дома, заглядывая в окна. Я не хотел будить звонком весь дом, а надеялся, что кто-нибудь уже не спит, увидит меня через стекло, я помашу рукой, человек выйдет, и я решу все свои текущие проблемы. Ну в крайнем случае попробую тихо постучать в окно костяшками пальцев, авось сумею разбудить кого-нибудь.

Я заглянул в первое окно по ходу движения и, можно сказать, был вознагражден за свои утренние муки. Слева у стены на узкой постели спала Хельга. И как спала! Одеяло было сброшено на пол, а девушка лежала на простыне совершенно голая. Хотя нет, я присмотрелся и увидел, что на ней все же были почти прозрачные стринги, а вот лифчика не было вовсе. Она лежала на боку, и мне прекрасно были видны обе груди с острыми сосками. Груди были маленькие, да и вообще ее фигура была не в моем вкусе. На мой взгляд, у нее были узкие бедра, она была излишне худа, и главное, даже во сне ее лицо не расслаблялось, а оставалось настороженным.

В другое время, наверное, я не отказал бы себе в удовольствии полюбоваться на голую девушку столько времени, сколько возможно. Но сейчас у меня в голове били звонкие молоточки, а мочевой пузырь взывал о милосердии. И все-таки я не хотел будить Хельгу и уже было повернулся, чтобы перейти к следующему окну (меня больше всего устроил бы Игорь), но тут девушка вздрогнула, резко открыла глаза и уставилась на меня.

Признаться, я малость струхнул, ожидая визга, крика, проклятий и прочих элементов дикого скандала, но Хельга ничего подобного не сделала. Она встала с постели, подошла к окну и распахнула его. Ее розовые соски оказались прямо у меня перед глазами.

Слышал я или читал где-то, что немки своей наготы не стесняются вообще, и ходить топлес для них так же естественно, как и для мужчин. И вот — на тебе! — убедился в самой необычной для меня обстановке.

— Извините, ради Бога, — сказал я и решил ничего не выдумывать. — У меня похмелье, я хочу пить и в туалет очень хочу… Где я могу здесь найти туалет и холодную воду?

Хельга скептически посмотрела на меня, потом без тени смущения надела такой же прозрачный, как и стринги, лифчик, накинула халат и сказала безразлично:

— Я сейчас открою дверь и придержу собаку. Идите к дверям.

То, что она так безмятежно одевалась в моем присутствии, было на самом деле довольно оскорбительно. Видимо, она стремилась показать, что я для нее не более чем пустое место. И ей это удалось. Я обиделся. А вообще-то я никому не советовал бы так обижать своего телохранителя.

Тут мне пришла в голову другая мысль — еще более неприятная. Неужели ее дядя, или тот, кто сделал нам заказ, настолько авторитетен и влиятелен, что ей и в голову не приходит, что я могу поступить как-то иначе, чем бегать с высунутым языком и сдувать с нее и Игорька пылинки? Я таких людей не только не люблю, но и вполне разумно опасаюсь — мало ли чего от них можно еще ждать?

Я подошел к входной двери, которая распахнулась. Хельга действительно держала недовольную моим появлением собаку за ошейник, и та тихо, но угрожающе рычала.

— Туалет прямо и налево; вода — на кухне в холодильнике. В кувшине. Дать вам анальгин?

— О! А у вас есть? — искренне обрадовался я. — Конечно!

— Одной хватит?

— Да, вполне достаточно.

Не теряя времени, я зашел в туалет, испытывая настоящее наслаждение, выйдя, завернул на кухню, где Хельга сидела за столом и держала в руках стакан с водой и таблетку.

Я принял у нее стакан, закинул таблетку в рот, проглотил, жадно допил воду и, возвращая стакан, сказал:

— Большое спасибо, примите мои искренние извинения, что я вас разбудил.

— Да ладно, — отмахнулась Хельга, но не улыбнулась. — Пойдемте, я проведу вас мимо собаки. Вы же еще будете спать?

— Да, конечно, — быстро ответил я, взглянув на часы в прихожей. — Еще часок можно точно вздремнуть, пока таблетка подействует.

Мне пришлось снова пройти мимо злобной псины, и я услышал, как замкнули дверь у меня за спиной. Но теперь мне было это безразлично. Если Леха и Славик сейчас проснутся, то пусть сами решают свои проблемы.

Боль в голове, как мне показалось, начала стихать, я плюхнулся на матрац и вскоре снова крепко уснул.

Разбудил меня Славик. Он начал бесцеремонно трясти меня за ногу, и я поднял голову. Боль ушла, от похмелья осталось легкое ощущение слабости. Но по опыту я знал, что достаточно плотно поесть чего-нибудь горячего, желательно жидкого, и все придет в норму.

— Завтрак ждет, — весело сказал Слава.