Сергей Самаров - Схрон под лавиной

В тело Далгата Аристотелевича сразу вернулась так хорошо знакомая боль. Острая, резкая, выгибающая спину. Она заставила эмира не просто застонать, а со стоном рухнуть на колени и завалиться на бок прямо в костер. Старший сержант тут же оставил свой автомат, одним движением перепрыгнул через костер и рывком вытащил Далгата Аристотелевича из огня, одновременно сбивая рукой с куртки зачавшееся пламя. Затем повернул больного кверху лицом и заглянул в глаза. Они ничего, кажется, не видели, были побелевшими, с узкими зрачками, и только воспаленные, потрескавшиеся губы тряслись в лихорадке.

Слава думал не долго. Даже не зная, какая у эмира болезнь и поможет он ему или навредит, с солдатской решительностью вытащил свою индивидуальную «аптечку», достал шприц-тюбик пармедола и вколол эмиру в бедро. Прошла минута или чуть больше, и эмира перестало трясти. Он даже открыл глаза.

— Извини, старший сержант, у меня был приступ…

— Что у вас? Я сначала подумал — эпилепсия. Эпилептиков так же в спине выгибает, но их долго трясет, и у них пена изо рта.

— У меня был просто болевой шок. Геморрой измучил. Мне бы сейчас поспать. Отведи меня туда, где тряпки лежат. Я посплю…

Эмир думал, что старший сержант откажется помочь. Просто побоится тесного контакта с эмиром, который может на него напасть. Но тот неожиданно легко поднял его тяжелое тело на руки и отнес в маленький грот. И даже не бросил, а положил бережно на тряпки.

От сочувствия Чухонцева эмиру сразу стало легче. Но, перед тем как уснуть, он спросил:

— Как-то быстро приступ прошел. Ты что-то сделал?

— Пармедол вколол. Он боль снимает. На всякий случай, вот еще один шприц-тюбик… — Старший сержант сунул в трясущуюся ладонь свой последний обезболивающий препарат из индивидуальной «аптечки». Пальцы сразу сжались. — Спите, эмир…

Гаримханову послышалось, будто «волкодав» сказал: «Спи, шакал», но, будучи не в силах даже возразить, он закрыл глаза и сразу провалился в беспокойный сон…

Командиру отряда спецназа внутренних войск майору Ломоносову позвонили уже далеко за полночь, когда он, выставив часовых, сам слегка задремал. Но «виброзвонок» трубки в нагрудном кармане заставил майора вздрогнуть и торопливо сунуть за пазуху руку.

— Слушаю тебя… — хрипло со сна сказал он, думая, что опять звонит снайпер со скалы, откуда открывался вид на «задки» позиции бандитов. Сообщений от снайпера давно уже не приходило, и складывалось впечатление, что бандиты тоже задремали. Но, как всякий командир, «краповый» майор считал, что, пока он дремлет, подчиненные, в число которых входил и снайпер, обязаны бодрствовать.

— Майор Ломоносов мне нужен, — раздался чей-то властный и недовольный голос.

Майор сразу узнал звонившего и, прокашлявшись, бодро ответил:

— Здравия желаю, товарищ генерал! Извините, думал, мой снайпер со скалы звонит. Мы с ним много за последний час общались. Вот я и…

— Докладывай, что у тебя… — не вдаваясь в детали разговоров со снайпером, потребовал генерал, начальник оперативного штаба Антитеррористического комитета. — Ни разу за весь вечер не позвонил…

Это была обоснованная претензия, причем довольно жестко высказанная, но пока докладывать в оперативный штаб было нечего.

Но, раз доклада потребовали, следует доложить. И Ломоносов с подробностями стал рассказывать все события минувшего вечера с момента прибытия. Не забыл сообщить о раненых и убитом и, естественно, о неудачной попытке бандитов разорвать дистанцию и отступить в темноте, думая, что «краповые» не в состоянии проконтролировать их передвижение.

— Короче говоря, товарищ генерал, завязли они здесь самым капитальным образом. Как и мы, впрочем. Ситуация патовая. Для атаки не хватает сил ни у них, ни у нас. Есть насущная потребность в авиационном ударе. Хотя бы одно звено вертолетов, и проблема будет решена. При поддержке авиации мы смогли бы провести атаку.

— У тебя карта есть, майор?

— Так точно, товарищ генерал.

— Разверни.

— Уже развернул. — Ломоносов открыл планшет, где под целлофановой обложкой была заложена карта этой части ущелья.

— А теперь раскрой на два листа выше. Оба верхних листа открой.

Карту майор Ломоносов получал в оперативном штабе контртеррористической операции, следовательно, она была точно такая же, как и у генерала.

— Готово, товарищ генерал.

— Видишь, куда твое ущелье выходит? — генерал говорил требовательно, но и с какими-то загадочными нотками в голосе.