Александр Тамоников - Последняя молитва шахида

– Вот-вот, я переигрываю зубров, а звезды получают те, кто советует, как это сделать! Все правильно в нашей армии. Как и должно быть, через жопу!

Крамаренко тем временем доложил полковнику о прибытии специальной группы офицеров-автомобилистов. При этом не преминул сделать замечание Антонову:

– Капитан, когда старший офицер докладывает, подчиненные молчат, вам незнакома сия армейская аксиома?

Сергей указал Маркову на Крамаренко:

– Вот видишь, майор, этого субъекта? Держись ближе к нему. Вы с ним точно споетесь, одного поля ягода.

Марков посоветовал Сергею:

– Иди, Антонов, лучше в строй! Майор верно говорит, а советы свои оставь для кого-нибудь другого.

– Какие мы, особисты, важные! Тьфу, твою мать, – вдруг ни с того ни с сего выругался Антонов, – подобралась компания. Скунсы, в натуре!

Но в строй встал. Полковник представился Юрием Александровичем Яковлевым. Он сразу же обратился к Сергею:

– Капитан Антонов?

– Так точно!

– Чем это вы так раздражены?

– Раздражен? Ну что вы, товарищ полковник. Раздраженным меня лучше не видеть никому! А сейчас я спокоен, как никогда.

Полковник внимательно посмотрел на Антонова, и Сергей вдруг, лишь на мгновение, но отчетливо, уловил во взгляде этого строгого внешне офицера некий необъяснимый огонек одобрения. Или удовлетворения, а может, поддержки, но никак не осуждения. И данное обстоятельство немного удивило Сергея. С чего бы это полковнику спецслужбы поощрять выходки обычного офицера, да еще направленные на его помощника, кем был представлен майор Марков?

Яковлев долго задерживать у вертолета прибывших офицеров не стал, а провел в отдельную палатку.

– Вот здесь, товарищи Антонов, Бережной и Дудашев, до 9.00 отдохнете. Встретимся после завтрака у меня.

Сергей спросил, бросая свое крепкое тело на жесткую солдатскую кровать:

– А Крамаренко? Ему что, «люкс» подготовлен?

– А вот это уже вас, капитан, не касается, – полковник при желании мог легко сменить милость на гнев.

– Да ради бога. Вы, полковник, даже не представляете, какую нам услугу оказываете, убирая отсюда Крамаренко! Неоценимую услугу, полковник.

И вновь в глазах Яковлева зажглись искорки доброжелательности и даже некой симпатии, несмотря на фамильярность в обращении капитана со старшими.

– Вот и цените!

Но все это могло Антонову и казаться.

Старшие офицеры ушли.

Бережной и Дудашев выбрали себе по кровати. Закурили. Спать не хотелось. Размышлять о цели прибытия сюда не было никакого смысла, утром и так все станет ясно, поэтому разговор принял обыденный бытовой характер.

Только Дудашев угрюмо молчал, глядя в потолок невидящим взглядом. На это обратил внимание Бережной.

– Казбек! Да что с тобой? Я в последнее время не замечаю, чтобы ты хоть улыбнулся. Что-нибудь случилось?

– Нет, командир, ничего не случилось, – ответил прапорщик, – просто чувствую себя плохо.

– Заболел? Так давай санчасть поднимем!

– Не надо. Так пройдет.

– Эх, Вова, Вова, ты и не понимаешь Казбека, – вступил в разговор Сергей, – а еще влюбленный. Да он по Даше своей тоскует! Угадал, Казбек?

– Нет! – раздраженно, даже резко ответил Дудашев. – И вообще, Антон, не лезь в душу, а? Ну чего вам надо? Балагурьте меж собой, оставьте меня в покое!

Таким Дудашева даже прошедший с ним огонь и воду Антонов не видел.

– Ты что, в натуре, Казбек? Тебе же помочь хотят?

– А я прошу чьей-нибудь помощи? Прошу?

– Ты не кипятись! Не хочешь разговаривать, молчи. Но в таком состоянии идти в рейс тебе нельзя. Останешься здесь. Завтра же буду на этом настаивать перед полковником.

Сергей, отвернувшись от Дудашева, вновь закурил.

Казбек сел на постель.

– Извините, ребята, за резкость, никого я не хотел обидеть. Угадал Антон, с Дашей у меня проблемы… Не так, как хотелось бы, все получается. Придет время, расскажу.

Антон повернулся к прапорщику:

– Ну вот! Это уже другое дело. А то сразу в нервы! Меж нас какие могут быть недомолвки? Это с Крамаренко, да. Там другое дело! Там не только нервы поднимутся. Но и руки, чтобы настучать ему по макушке. Но мы-то друзья! Или я не прав?

Сергея поддержал Бережной:

– Прав, Антон, прав! Но если у Казбека нет настроения базарить, то и заставлять его не надо. Ты, Антон, расскажи лучше что-нибудь из арсенала своих бесконечных историй.

– «Смехопанораму» полевую нашли? А я вам вместо Петросяна, да?

– Не ломайся, Антон. Все равно молчать не сможешь!

– Этим и пользуетесь, ну хрен с вами, по возвращении с каждого стакан спирта, договор?