Александр Тамоников - Последняя молитва шахида

– Удачи, Казбек. Можешь идти, и помни мою просьбу.

– Я помню и выполню приказание, товарищ капитан! И спасибо вам.

– За что? – удивился Бережной.

– За все! Потом поймете. Разрешите идти?

– Идите!

Прапорщик вышел из канцелярии, оставив Бережного одного. И вновь его мысли вернулись к Вере. Как бы им встретиться? Просто поговорить. Им было что сказать друг другу. Но она сказала, что сама устроит встречу. Значит, ждать? Но как не хочется ждать, видя ее каждый день. И все же ничего другого не остается.

Владимир решил пройти в парк, продолжить прием техники. Он вышел из казармы и пошел через плац. Навстречу попался майор Крамаренко. Володя подумал: наконец они смогут поговорить, как бывшие однокурсники, вспомнят годы курсантские, хотя, если признаться, Бережному это было не в масть. Он подошел к майору. Поздоровался просто, неформально:

– Ну привет, старшина! – назвал он майора его училищным званием.

Крамаренко побагровел:

– Вы что, капитан, в званиях перестали разбираться? Майора от старшины отличить не можете? Или, по примеру Антонова, заливаете зенки с самого утра?

– Ты что, Гена? Рехнулся? Я же к тебе, как к человеку…

– А не надо ко мне иначе как по уставу, понятно? Я для вас, товарищ капитан, офицер, старший и по званию, и по должности. Так что будьте добры приветствовать начальника, как предписывает то Строевой устав. А именно, отданием воинской чести. Или мне с вами персональное занятие провести прямо здесь, на плацу? На виду у подчиненных? Распоясались, понимаете ли. И запомните, товарищ капитан, перед тем как обратиться ко мне, не забудьте спросить разрешения на это!

– Вот ты, значит, как, образец службы?

– И не сметь обращаться ко мне на «ты», мы с вами вместе гусей не пасли!

Злость закипела внутри Бережного.

– Позвольте узнать, товарищ майор, перед тем, как послать вашу персону на хер, тоже разрешения спрашивать? Или можно так, по старой дружбе?

– Капитан! Не советую нарываться на неприятности.

– Да пошел ты… Правы были люди, окрестив тебя Хмурым козлом. Теперь вижу, правы.

– Вы готовы ответить за свои слова?

– Хоть сейчас! Что, прямо тут морду твою высокомерную набить? Как однажды в твоей каптерке, помнишь? Правда, здесь подчиненные, отойдем куда?

– Бережной! Я не намерен больше терпеть ваши оскорбления. В 20.00 быть у командира части в готовности дать объяснения своему недостойному поведению. И не опаздывать, капитан!

Крамаренко, резко развернувшись и чуть ли не печатая шаг, пошел в сторону штаба.

– Тьфу, – сплюнул Владимир, – и что за чмо? Неужели нельзя по-человечески? Мол, не желаю видеть в тебе равного. Субординация есть субординация, но не так же по-хамски высокомерно пользоваться ею? Да, хорошо начинается служба здесь, ничего не скажешь!

Он продолжил путь в парк, где объявил взводным, что общее построение роты, намеченное ранее после ужина, переносится на завтра. После чего продолжил осмотр техники, которая была подготовлена к проверке и стояла перед боксами, на линии боевой готовности.

Бережной медленно обходил строй машин, но какая сейчас может быть, к черту, приемопередача? Крамаренко отбил всю охоту что-либо делать. Пройдя первый взвод, Володя приказал загнать технику в боксы, а командирам взводов самостоятельно составить акты технического состояния и укомплектованности закрепленной за ними техники. Сам же ушел в подразделение, принимать вместе с прапорщиком Дудашевым штатное оружие.

Казбек сразу заметил состояние капитана, спросил:

– Что-то не так, командир?

– С чего ты взял?

– Вид у вас мрачный.

– Это личное.

– Понятно! Видел, как вы мило с начальником штаба на плацу беседовали.

– Я перед ним, видите ли, стелиться должен! Не дождется!

– Он начальник.

На что Бережной резонно заметил:

– Но не обязательно при этом быть еще и заносчивым дураком!

– Хорошо, что вы это понимаете, капитан. На ковер вызвали?

– В 20.00.

– К Крамаренко?

– К командиру.

– Это полегче. Хотя и крут подполковник Буланов, но с понятием. Напрасно не наедет. Справедливый человек и не по годам мудрый.

– Спасибо, успокоил! Давай вскрывай ружейную комнату, будем оружие считать.

– Минуту, товарищ капитан!

Ровно в 20.00 капитан Бережной открыл дверь командирского кабинета.

– Разрешите, товарищ подполковник?

– Входи! – голос командира был официально-строгий.

Значит, ничего хорошего предстоящий разговор ему, Бережному, не сулит. Да, впрочем, на что иное мог он рассчитывать? По всем армейским законам майор Крамаренко абсолютно прав!