Александр Тамоников: Последняя молитва шахида

Трубка замолчала.

Казбек притянул для вынужденного объятия одного кавказца. Затем другого. Проводил их словами:

– Валите отсюда, да будьте вы прокляты, шакалы паршивые…

Горцы лишь улыбнулись в ответ, они видели направленный на них ствол автомата сержанта. Сели в машину, развернулись, и скоро ее красные габаритные огни растворились в темноте.

Заместитель командира N-ской войсковой части, представляющей собой объединенные военные склады, майор Игорь Шевцов стоял на ступенях контрольно-пропускного пункта, курил и решал непростую для себя задачу. Время службы закончилось, склады опечатали и сдали под охрану караулу батальона охраны, на часах было 19.10. А задача перед майором стояла следующая: стоило ли ему идти домой в городок и попытаться помириться с женой, Надей, с которой у них вот уже неделю, после последней бурной пьянки Шевцова, вовсю полыхала молчаливая холодная война. Иначе отношения в семье назвать было сложно. Это было крайне неприятно для обоих, но разрешимо лишь в том случае, если один из «противников» уступил бы. А вот уступать ни Игорь, ни Надя не любили. Характеры у обоих упрямые, компромиссов не допускающие. Стоит одному сложить оружие, как он неминуемо попадет под каблук другого. А Игорю не хотелось, чтобы в доме главенствовала жена. Но и продолжаться так дальше не могло! Что же это за жизнь такая? Вроде муж с женой, в одной квартире, а как неродные, хуже того, как равнодушные друг к другу соседи по коммуналке. Попытаться если не уступить, то хоть смягчить обстановку? Но вот вопрос: как это сделать? Вот и думал заместитель командира части, что ему предпринять. Пойти ли домой или плюнуть на все, пустив конфликт на самотек? А самому отправиться в ближайшее кафе и заглушить думы парой лобастых стаканов водки? Спиртное его состояние улучшит. Временно. А дальше что? Домой-то все равно идти?

В общем, и выпить невыносимо хотелось, и делать этого, пока еще трезво рассуждая, не следовало бы. Вот дилемма, мать ее! Нажраться по новой и наехать на жену? А что это даст? Скандал? Да и скандала не будет, Надя просто уйдет из дома, ломай потом по пьянке голову куда. Мысли же точно поведут его черт-те куда, а следом за мыслями и самого майора. В итоге засветится он в очередной раз, а жене все надоест к черту, и рванет она к маме! Чтобы проучить его, или, еще лучше, возьмет и подаст на развод. Легко! С ее характером это вполне возможно, а Шевцов любил свою жену и расставание с ней, даже на короткий срок, воспринимал болезненно, а уж о разводе и думать не хотел. Не на этом ли играет благоверная? Вынуждая его сдаться? Как это в песне поется: «Главней всего погода в доме, а все остальное поправить можно». А погода эта у него, надо признать, была хреновая, впору штормовое предупреждение объявлять! Что в песне поется, правильно, остальное все фуфло, кроме погоды, и исправить положение можно одной фразой извинения. Ну и вдогонку с обещанием подзавязать со спиртным! И все! В доме погода успокоится сразу, но только в нем он больше не хозяин, потом появятся другие претензии, и так до бесконечности, пока майор полностью не потеряет в своей же семье право голоса! Надежда не упустит шанса полностью подчинить себе мужа. А какой он тогда мужик, если не сможет с ребятами в сауне ночь провести? Или тысчонку под интерес расписать? НИКАКОЙ! Следовательно, надо ломать Надю, а это даже теоретически бесполезно! Вот такие дела! Никакого просвета. И подсказать некому! Неизвестно, сколько стоял бы на КПП майор Шевцов, попавший в непростой житейский тупик, если бы на дороге, ведущей от военного городка, не показалась небольшая автомобильная колонна, следующая в часть. Почему именно в часть? Потому что дальше ей просто некуда было следовать. Дорога вела в тупик, прямо к центральным воротам контрольно-пропускного пункта!

– Ну вот, еще не лучше! Несет нелегкая кого-то на ночь глядя! – проговорил майор. – Не дай бог, со срочным распоряжением о загрузке. Тогда и пьянка накрылась, а о погоде в доме и говорить нечего!

Автомобили между тем подошли к части. Из переднего «КамАЗа» выпрыгнул офицер в камуфлированной форме. Игорь узнал его сразу же, и лицо майора расплылось в улыбке. Неожиданное появление этого капитана, прыгающей, легкой походкой направляющегося к Шевцову, обрадовало майора.

– Антон! Мать твою! – воскликнул Швецов, стараясь изобразить на физиономии раздражение.

Но это было настолько показным, что только человек, не посвященный в отношения офицеров, мог поверить в эту игру. Да и то, пожалуй, с трудом. Майор продолжал: