Дон Пендлтон - Южный коридор

Но теперь здравый смысл отчаянно боролся с инстинктом. Минуту назад Болан уже решил подобный вопрос, и чутье не обмануло его, несмотря на полицейские опознавательные знаки.

Теперь все было по-другому. Перед ним был не полицейский автомобиль, а живой человек в форме, и отточенный за долгие годы инстинкт яростно сопротивлялся.

Казалось, время остановило свой ход. Два человека в упор смотрели друг на друга, зная, что любая ошибка будет стоить им жизни. Наконец, молчание было прервано криком:

— Стреляй, Билли-Боб!

— Идите к черту, — тихо сказал помощник шерифа, повернулся к Болану спиной и медленно зашагал к лесу.

Болан поспешил в другую сторону, к опрокинутому автомобилю.

Теперь, когда засада была подавлена, ход сражения резко изменился. Федералы сгруппировали силы и перешли в контрнаступление, а огонь со стороны леса становился все реже и беспомощнее.

Задняя дверца перевернутой машины была распахнута настежь. Болан наклонился и заглянул внутрь.

В салоне находились двое. Молодой начальник оперативного отряда, весь в крови, неуклюже повис на спинке переднего сиденья. Водитель лежал, скрючившись под рулевой колонкой. Оба были без сознания.

Болан немедленно принялся за дело и вытащил их из машины; когда на помошь прибежали два федерала, раненые уже лежали на траве. Болан делал водителю искусственное дыхание, и один из федералов его подменил, а второй занялся юным Дэвидом.

— Думаю, с ним все в порядке, — тяжело дыша, сказал Болан. — Вся эта кровь — из царапины на голове. Скорее всего, контузия.

Федерал держал в руке служебный револьвер 38-го калибра. Он смерил Болана недоверчивым взглядом и медленно спрятал оружие в кобуру.

— Ты стрелял просто здорово, — сказал он с восхищением и добавил изменившимся голосом: — А теперь лучше мотай отсюда. Не жди, пока заявятся настоящие полицейские.

— Где Скьяпарелли?

Федерал встревоженно посмотрел на перевернутый автомобиль:

— А разве... я думал... он был с Эклфилдом.

— Был да сплыл! — рявкнул Болан.

— Никто не приближался к этой машине, мистер, — оправдывался федерал. — Я все время держал ее под прицелом. Если бы...

Болан обвел взглядом пустырь.

— В этой высокой траве ты мог его и не заметить. Возможно, он был ранен и уходил ползком. Советую прочесать вон те кусты.

— А я советую тебе мотать отсюда, — повторил федерал с мрачной усмешкой.

Болан презрительно скривил губы, но решил не возражать.

Юный Дэвид скоро оправится от раны на голове и легкой контузии. Остальные оперативники не пострадали вовсе или отделались пустяковыми ранениями. Разве что водителю машины, в которой ехал Эклфилд, досталось больше других, но и его жизнь, судя по всему, была вне опасности. Когда Болан уходил, водитель уже начал приходить в сознание. Ничего, должен выкарабкаться, ему еще повезло...

Оставалась неясной судьба лишь одного участника конфликта — хозяина Атланты. Но в ту минуту Мака Болана меньше всего волновала участь Чарльза Скьяпарелли; что бы с ним ни стряслось, он это вполне заслужил.

Теперь на попечении Мака Болана была двадцатишестилетняя женщина, которая выглядела на все сорок. Кто знает, суждено ли ей в дальнейшем прожить хотя бы один день нормальной, полноценной человеческой жизнью?!

Но оказалось, что испытания этой несчастной женщины еще не завершены. Рядом со спрятанным в кустах «корветом» остановился другой автомобиль. Двое «горилл» пытались вытащить миссис Скьяпарелли через открытый верх, а третий молча наблюдал за ними с каменным лицом.

Болан уже видел сегодня это непроницаемое лицо. Мистер Домино, собственной персоной.

Ствол «отомага» с расстояния в шесть шагов неподвижно уставился в правый глаз Домино.

— Отпустите ее! — приказал Болан.

Двое «горилл», возившихся над «корветом», замерли в нелепых позах. На поясе у Домино красовался пистолет, но тянуться за ним было уже поздно. Впрочем, Черному Тузу нельзя было отказать в хладнокровии.

— Значит, ты и есть большой страшный Болан? — сказал он с легкой иронией.

Большой страшный Болан не хотел перестрелки — во всяком случае, не здесь и не теперь. Мишени были слишком рассредоточены, и миссис Скьяпарелли рисковала пострадать от случайной пули.

— Отпустите женщину. Предлагаю ничью. До встречи.

— Не выйдет, приятель, — возразил Черный Туз. — Ничьей не будет, и прощаться еще рано. Всех нас тебе не прикончить. Итак, что ты намерен делать?