Дон Пендлтон - Переполох в Детройте

Противники заметили друг друга одновременно. Мафиози открыли суматошную стрельбу, однако Болан успел скрыться в спасительном дыму. Его левая рука описала полукруг, и граната упала точно в центр группы. Осколочно-фугасная начинка мгновенно очистила путь, разметав в разные стороны тела мафиози. На одном из раненых загорелась одежда, он приподнялся на четвереньки, но тут же ткнулся лицом в траву. Болан нанес ему «удар милосердия», добив выстрелом из «отомага», и продолжил штурм бандитского притона.

В окна обоих этажей он швырял поочередно то дымовые, то осколочно-фугасные фанаты, методично прокладывая огнем путь вокруг здания. Люди, находившиеся внутри здания, в панике метались от окна к окну, призывая на помощь наемников, но те, очевидно, сразу потеряли вкус к деньгам, как только столкнулись с настоящим противником. Парни бегали по всей территории клуба, орали во все горло, но не представляли никакой угрозы высокому человеку в черном боевом комбинезоне. Громкие, раскатистые выстрелы «отомага» звучали довольно редко, на сей раз Болан явно отдал предпочтение гранатам, взрывы которых сотрясали этот дьявольский дом. И потому, когда нагрудная сумка Болана наконец опустела, уже не было никакой необходимости в дымовых шашках. Разбитое здание и без того было охвачено пламенем и густым вонючим дымом, который валил изо всех дыр. Мафиози, спасаясь от пламени пожара и осколков гранат, выпрыгивали из окон второго этажа и как тараканы разбегались по сторонам, кое-кто лежал не двигаясь, кто-то еще стонал и звал на помощь.

Болан сбросил с себя опустевший нагрудный ранец, вбежал в здание клуба и, не обращая внимания на бушующий пожар, уверенно поспешил туда, где, как он считал, находилась конечная цель всей операции.

Он нашел то, что искал, в полуподвальном этаже. Остановившись там, он даже похолодел от мысли, что в прошлый раз находился всего в двух шагах от правды.

Да, Тоби, этот мрачный особняк действительно скрывал много тайн...

Потайная дверь с треском распахнулась под мощным напором ста килограммов тренированных мышц и Болан оказался в маленькой прихожей размером с обычную ванную комнату. Разбитое и изодранное кресло стояло у маленького стола, на котором стояли электроплитка, запачканный кофейник и открытая коробка конфет «Бейби Рут».

И в ту ночь он заглядывал сюда, но комната была пуста и он ушел.

Но сейчас здесь кто-то был.

Толстый вурдалак, застывший у дальней стены, бессмысленным взглядом уставился на вошедшего и замычал что-то нечленораздельное.

«Ага, — подумал Болан, — так вот ты какой, мой милый коновал!»

Да, это был тот самый мясник, с которым у Мака уже состоялась мимолетная, но болезненная встреча в Джерси. Болан знал, что садиста зовут Сал, и одного этого хватило, чтобы его потянуло на рвоту.

Он снял противогаз и раздраженно спросил у толстяка:

— Два Бешеных Сала под одной крышей — не слишком ли много для меня и моего желудка?

— Здесь был только один Бешеный Сал, — высокомерно ответил толстяк. — Я не подвержен нелепым эмоциям.

В воздухе запахло Аушвицем и Бухенвальдом. Болан с трудом подавил желание нажать на курок и холодно скомандовал:

— Открой дверь и стань в сторону.

— Простите меня, но я не понимаю, чего вы хотите, — с учтивой улыбкой ответило воплощение научного изуверства.

Тогда Болан помог ему понять, что от него требуется: он всадил толстяку Салу в жирную ляжку свинцовую пилюлю весом в 240 гран. Садист дико заорал, схватился за бедро и рухнул на колени. Руки его сразу же окрасились кровью, зато в глазах появилось понимание.

— Ну, как вид снизу, Сал? — мрачно спросил Болан. — Это только первая таблетка, но я могу выписать тебе еще одну.

С этими словами Болан ногой отшвырнул изувера с дороги, и тот упал на бок, поджимая ноги к животу.

Болан сам нашел потайную пружину, открыл дверь и вошел... Ему показалось, будто он попал в средневековье, в проклятые подвалы инквизиции. Там было все — коптящие светильники и жертвенный алтарь, низкий сводчатый потолок, сырые каменные стены, запах плесени и тлена, сильнее которого был только запах «индейки», преследовавший Болана даже во сне, когда он плыл в ад по волнам реки крови.

Посреди узкой длинной комнаты стоял высокий операционный стол. На одной из стен висели глянцевые цветные фотографии, которые шаг за шагом демонстрировали процесс вивисекции — превращения живого, чувствующего человека в чудовищное существо, которое не привидится даже в кошмарном сне. На каждом фото была указана дата — наверное для того, чтобы наглядно показать, сколько нужно времени, чтобы превратить здорового красивого человека в безобразный обрубок.