Дон Пендлтон - Рейнджер из Колорадо

Он включил внешний громкоговоритель и обратился к солдатам:

— Все стрелки — на склон! Нас атаковали! Всем стрелкам выйти на склон!

Со всех сторон стали собираться десятки людей, готовых отразить натиск врага. Болан восхищался ими и одновременно жалел, понимая, во что они все очень скоро превратятся. Но он должен был довершить начатое.

Он развернул машину и поднялся в огневую башенку.

Выскакивая из бараков, полуодетые солдаты останавливались, чтобы разобраться в том, что происходит. Один из них побежал прямо в носках вдоль строений, выкрикивая на ходу приказания.

В горящих машинах принялись рваться боеприпасы, и за домом начался настоящий фейерверк.

Болан передернул затвор крупнокалиберного пулемета и методично стал поливать свинцом бараки.

Коса смерти прошлась среди полуодетых солдат. Одни сразу падали, других крупнокалиберные пули подбрасывали в воздух или разрывали на части. В темноте слышались крики растерянных и застигнутых врасплох людей. Время от времени раздавались отдельные приказы, прерываемые разрывами снарядов автоматической пушки, из которой теперь стрелял Болан, но постепенно на месте бойни не осталось ни малейших признаков жизни.

Болан вставил в пулемет новую ленту, посмотрел на пылающие дом и бараки, развернул башню и принялся длинными очередями поливать свинцом склон горы.

Из темноты выскочил боец с установкой для пуска противотанковых ракет на плече и начал целиться в вездеход. Болан высунулся из люка, вскинул «отомаг» и прикончил стрелка, прежде чем тот успел нажать на спуск.

Да, противник допустил явную ошибку, не разработав никакого плана действий на случай диверсии изнутри.

Огонь, который коммандос вели из легкого автоматического оружия, начал ослабевать, а затем и вовсе прекратился. Некоторые солдаты вообще действовали на свой страх и риск. Они спасались бегством под покровом ночи, выбирая для этого единственный относительно безопасный путь: склон и перевалы в горах. Этих вояк Болан уже не опасался. Наконец-то плато было полностью очищено от врага.

Он поставил пушку на предохранитель, сел за рычаги и в свою очередь помчался прочь.

Радио без умолку трещало.

Болан взял микрофон и включил передатчик.

— "Эппл Мэри-1" вызывает «Браво». Предлагаю перейти к выполнению плана три, повторяю, план три. «Альфа» остается на задней линии. Передовая база разгромлена. Все вездеходы уничтожены. Соблюдать радиомолчание и приступить к выполнению плана-3. «Эппл Мэри-1» закончил передачу.

Ему никто не ответил.

План-3 означал полный отказ от проведения операции.

Болан проехал вверх по дороге и занял позицию чуть в стороне от нее.

Взвод «Браво» уже отступил. Болан проследил, как отъезжают на снегоходах моторизованные группы, и последовал за ними до самой дороги N 40. Колонна свернула налево, в направлении горы Одьюбон. Это его вполне устраивало. Болан свернул направо и поехал в сторону Бертхауз Пас.

Снегоуборочные машины времени даром не теряли: дорога была отлично очищена от снега и посыпана песком. Ни одной другой машины не встретилось по пути, и Болан спокойно приближался к цели.

Он настроился на высокочастотный диапазон как раз вовремя, чтобы перехватить приказ, отданный с вертолета. Болан тотчас отозвался:

— "Эппл Мэри-1" вызывает командный пункт. Как слышите?

Капитан находился в вертолете:

— Брось, сержант. Тебя засекли.

— Ты проиграл, капитан, кончай свои игры и возвращайся домой.

— Я и без тебя знаю, что мне делать. Но теперь я тебе советую постоянно смотреть, что творится у тебя за спиной. Отныне ты никогда и нигде не будешь в безопасности.

Болан тихонько засмеялся.

— Чего тянуть, капитан? Попробуй со мной разделаться прямо сейчас. Я нахожусь на дороге N 40 к югу от вашей базы. Посмотрим, кто кого.

Капитан грубо расхохотался.

— Спасибо за предложение, но я сам выберу момент для удара. А жаль, мой мальчик, действительно жаль. Знаешь, какова была наша доля? Пятьсот миллионов. Видишь, сколько денег пролетело мимо твоего носа? Я и не знал, что ты стал таким упрямым. Несколько часов назад, мой мальчик, я предложил тебе единственный в твоей жизни шанс: ты мог разбогатеть на пятьдесят миллионов долларов.

— Я до стольки и считать-то не умею, — с издевкой ответил Болан.

Капитан презрительно хмыкнул:

— Вот уж действительно ты самый тупой из всех, кого я когда-либо знал, мой мальчик. Твои нью-йоркские приятели мне говорили, что прежде всего нужно убить тебя, но я не поверил. И вижу, что ошибся.