Борис Бабкин - Последний Хранитель

– Дядя Тарас, – остановил его Леонид, – что у вас есть для меня? И почему раньше вы ничего не говорили?

– А ты приезжал на минуту и исчезал, – обиженно ответил дядя Тарас. – Поехали до Антонины, у её я храню бумагу твоего папаши, чтоб ему земля пухом была, – вздохнул он. – Тут ведь токо и разговор, что, мол, найдет Ленька, кто отца и брата угрохал, и самосуд над ими устроит. Пошли к Тоньке, – снова повторил он. Сделал шаг к старому «Уралу» с коляской и замер. – А эти, кажись, по твою душу, – кивнул он на подъехавший к бару джип. Из машины вышли четверо здоровых парней.

– Номера якутские, – отметил Леонид, – Зря, получается, я винчестер утопил. Собственно, в Магадане такой же висит.

Парни вошли в бар.

– Покатили шустрее, – сел на мотоцикл дядя Тарас.

– Да вон он стоит, – кивнул в окно бармен.

За двумя сдвинутыми столиками сидели семеро парней, восьмой был в камуфляже, голубой тельняшке старшего сержанта ВДВ.

– Вот и встретились, – усмехнулся он. Поднялся и пошел к бару, остальные за ним. – Займитесь этими, из джипа, – подойдя, десантник ухватил левой рукой за грудки бармена. – Ты на кой показал капитана? – процедил он и кулаком правой сильно ударил бармена в лоб. Тот осел на пол.

– Хранитель? – подходя, спросил один из четверых.

– Слышь, шакалы, – раздался сзади голос. – Я же с тобой, чума, на Камчатке срок тянул. Ты там голубым был.

– Ты чего сказал? – круто развернулся один из четверых.

– Привет, капитан! – выскочил из бара десантник. – Уезжай, мы с ними разберемся.

Суханов сел в коляску.

– А парни умеют работать, – повернувшись, оценил он.

Четверо уже валялись на земле.

– Хватит с них, – пнув промеж ног одного, усмехнулся старший сержант. Один из парней прокалывал колеса.

– Еще раз появитесь, похороним, – кивнул рослый длинноволосый парень.

– Надо в Якутск позвонить Даниле, – проговорил худощавый якут, – чтоб перетер с этими еще разок. Номер тачки и морды этих придурков в сотовом, – показал он телефон.

– Здравствуйте, – улыбнулась женщина лет сорока.

– Кого там нанесло, Тонька? – спросил мужской голос из кухни.

– Отец приехал с кем-то, – ответила женщина.

– И с кем же? – вышел из кухни по пояс голый, с трехглавым монастырём на груди крепкий мужчина лет сорока. – Блин буду, – хохотнул он, – Ленька Сухой. Привет, бродяга, – шагнул он вперед.

– Год отсидел под следствием, еле откупили, – прошептал дядя Тарас. – И так уже три раза за магазины сроки тянул. Послал прокурор зятька, – недовольно добавил он.

– Привет, батя, – увидел его зять. – Сейчас мы с тобой примем грамм по сто с прицепом. За возвращение Сухого.

– Некогда мне, – усмехнулся Леонид.

– Да параша все эти базары, – махнул рукой зять дяди Тараса. – Я в зоне столько, блин, наслышался этого голяка, что…

– Вот, – подойдя, женщина отдала Леониду завернутый в обшитый нитками брезентовый кусок квадрат. – Что там, не знаем, – качнула она головой.

– Во блин, – шагнул вперед ее муж. – Давай глянем, Сухой, может, миллионерами станем, – протянул он руку. Суханов посмотрел ему в глаза.

– Да хорош тебе, – отступил тот. – Подумаешь…

– И вот что, Гантеля, – предупреждающе проговорил Леонид. – Если про это кто-то узнает, я тебя в шурфе утоплю. – И, кивнув Тоне и дяде Тарасу, вышел.

– Это мы поглядим, кто кого утопит, – нашарив на столе рукоятку кухонного ножа, прошипел Гантеля.

– Ложись дрыхнуть, зятек, – кивнул дядя Тарас, – а то враз картечи в пузо навтыкаю, – приподнял он снятую с вешалки двустволку.

– Да я шутканул, – бросив нож, усмехнулся Гантеля. – А ты, тесть, особо-то не выделывайся, а то ведь и получить можешь запросто по чану. Понятно?

Грохнул выстрел. Заряд картечи кучно вошел в пол. Подпрыгнув, Гантеля упал на пол и обхватил голову руками.

– Да ты чё, старый! – заорал он. – Крыша, что ли, поехала?!

– Еще раз блатанешь, Тонька на могилку долго ходить не будет. – Переломив стволы, вытащил гильзу и вставил новый патрон.

В комнату ворвался Суханов.

– В порядке всё, – кивнул дядя Тарас. – Просто зятек напомнил, что я тоже срок оттянул за бандитизм. Пять крытки и червонец в Ветлаге. Потом на Колыму поехал. Я сам-то отсюда. А попал в Кирове, – усмехнулся он. – Всё путем вообще. Удачи тебе, Хранитель, – повернувшись, он посмотрел на зятя. – А ты, если кому шепнешь, прикончу, – кивнул он.

– Да за кого ты меня держишь? – заорал зять.

– За придурка, который гантелей замки с магазинов сбивал, – усмехнулся тесть.