Сергей Самаров - Краповые рабы

Темп бега, как и темп пешего хода, задавал сам старший лейтенант, возглавляющий группу. Рядом с ним бежал только пулеметчик взвода ефрейтор Леха Соболев. Второй пулеметчик рядовой Серега Снегиренков сначала тоже держался рядом с командиром и ефрейтором Соболевым, но, по мере того, как у Снегиренкова щеки приобретали цвет груди настоящего снегиря, рядовой начал отставать и теперь держался уже на три шага позади, рядом с солдатской колонной. Конечно, пулеметчикам такие дистанции давались труднее всего. Во-первых, вес пулемета нельзя сравнивать с весом малогабаритного «девяносто первого» автомата, во-вторых, каждый пулеметчик нес при себе значительный запас патронов, что тоже не способствовало поддержанию высокого темпа. Однако, зная характер второго пулеметчика, командир взвода не подгонял его. Снегиренков всегда может добавить в скорости, если того потребует обстановка. Он просто в силу своего характера сможет быстро бежать. Хотя, в принципе, то же самое можно было бы сказать обо всех солдатах взвода. Другие в спецназе ГРУ не удерживались, и их еще в начале службы передавали в более мирные части, например в спецназ ВДВ, где бывшие спецназовцы ГРУ становились примером для подражания и гордостью командиров.

Конечно, при беге на длинные дистанции от солдат нельзя было ожидать скорости спринтеров, тем не менее та скорость, которую они показывали, была бы не по силам ни одной самой сильной и подготовленной банде на всем Северном Кавказе, как не была по силам и курящим гостям из-за границы. Окурки на пути преследования встречались довольно часто. Сначала они встречались сбоку, на камнях, потом уже и посреди ущелья. Бандиты тоже решили идти по более удобной тропе, желая увеличить скорость. А скоро спецназовцам попалась на пути неумело выставленная «картошка» [3]. Вообще-то «картошку сажают» в мягкую землю, а не в мерзлую, которую приходится расковыривать ножом, что заметно со стороны. Тот бандит, что «сажал картошку», очевидно, сильно торопился и опасался, что его собратья уйдут далеко и ему придется догонять их. А оставаться в одиночестве он боялся. «Картошку» заметили сразу. Передали предупреждение по строю, и все легко перешагивали через гранату.

Однако сам факт появления на тропе гранаты уже говорил о том, что бандиты или знают, или чувствуют, или же просто предполагают, что преследование идет по пятам и вот-вот нагонит их. Бандиты могли и сами опасаться такого варианта, могли и получить предупреждение. Мало ли, у кого-то из раненых не смогли найти в кармане сотовый телефон. И он умудрился кому-то позвонить. Солдат в охране осталось не много, и уследить за всеми ранеными они не могли. И хорошо еще, что просто выставили «картошку», а не устроили засаду. Попасть в нее – значит, неминуемо понести потери. При таком малом общем количестве солдат любая потеря была бы чувствительной для других. Именно на случай засады, как обычно, старший лейтенант Самоцветов выставил вперед двух пулеметчиков. Пулеметы обычно за счет своих длинных очередей легко подавливают встречный обстрел и дают время другим подготовиться к бою. При этом успех всегда зависит от внимательности и реакции самого пулеметчика. Он обязан первым увидеть опасность и обеспечить остальным возможность вступить в бой без потерь.

Через два с половиной часа движения Самоцветов впервые обеспокоенно взглянул в карту. Через десять минут, когда ущелье заметно поворачивало вправо, он снова вытащил карту. За поворотом посмотрел вперед, опасности не обнаружил и жестом остановил свою группу. По следующему жесту солдаты подошли ближе и встали полукольцом рядом с командиром взвода, понимая, что тот сейчас начнет что-то говорить.

Самоцветов начал:

– Есть среди вас такие, кто никогда в жизни не был за границей?

– Есть, товарищ старший лейтенант. Почти все такие…

– Сейчас у вас есть конкретная возможность совершить вояж за рубеж. Мы вплотную подошли к границе с Грузией. Догнать бандитов до границы мы не успели. Подозреваю, что они вышли намного раньше нас. А мы, получается, упустили возможность вернуть России ее граждан. При этом мы еще имеем возможность догнать банду уже на территории Грузии и там вступить в бой. Но в этом случае мы сами себя ставим в опасное положение, потому что и грузинские пограничники, и вообще все, кто здесь носит оружие, будут иметь право нас расстрелять. И на мировом уровне это может расцениваться, как вторжение на территорию чужого государства. Заставить вас идти с собой я не имею права. Могу только позвать желающих. Кто не желает, тот может возвращаться, и я обещаю не иметь к такому человеку никаких претензий в будущем. Итак…