Владимир Колычев - В мире животных

– Я не понимаю, о чем ты говоришь! – Варвара, казалось, сейчас расплачется.

Но так только казалось, и я это понимал. Она жестокая волчица из дикого мира, и если будет сейчас лить, то крокодиловы слезы.

– Я был в этой гостинице. Только что оттуда приехал. С девушкой поговорил, которая тебя узнала. Она мне все рассказала…

Не хотела Юля ничего мне говорить, но две пятитысячные купюры развязали ей язык. Бывала у них Варвара в гостинице…

– Ты там с Валерой бывала. И не один раз…

Варвара опустила голову, признавая этим свою вину.

Я мог бы вздохнуть с облегчением. Наконец-то разгадан ребус, который стоил мне трех лет жизни. И это еще не конец…

Но мне легче не стало. Я терял жену, моя жизнь летела в тартарары. А еще впереди новый срок или даже смерть… Впрочем, смерть меня сейчас ничуть не пугала.

Я залпом осушил бокал и на горьком выдохе спросил:

– Зачем? Зачем был весь этот цирк? Зачем нужно было отправлять меня на три года в тюрьму?

– Это не я, – не поднимая головы, вздохнула Варвара.

– Ну, понятно, что не ты! Это Валера Затулин! Чтобы можно было трахать тебя в удовольствие!

– И не Валера! – Она подняла голову и с возмущением посмотрела на меня: – Я люблю тебя, понимаешь?! Люблю! Я знала, что после Антона никого не смогу полюбить! Я была уверена в этом. А я полюбила! Тебя! И так полюбила, что просто не могла тебе изменить! Ты же знаешь, как я тебя люблю!

Это был крик души, которым Варвара пронзила меня насквозь.

Я потрясенно кивнул. Она действительно любила меня. Я помнил ее горящие глаза, когда мы стояли перед «алтарем» загса, и то, с каким упоением она соглашалась стать моей женой. Я тогда не знал ни про какого Антона, да и не мог знать, потому что для Вари существовал только я… Она родила мне двух прекрасных дочерей. Нам было трудно, денег на содержание большой семьи не хватало, но Варвара никогда не роптала. Она была счастлива со мной, и у меня в мыслях не было, что у нее может появиться любовник. Потом у нас появились деньги, но Варе было все равно, богач я или бедняк. Ей не деньги были нужны, а я…

Я же помнил, как мы жили. Я знал, что Варвара меня любила и не могла мне изменить!

– Я правда очень люблю тебя! – со слезами на глазах стонущим голосом проговорила она. И, выдержав короткую, но гнетущую паузу, добавила: – Но я тебе изменяла.

Я знал, что Варвара изменила мне, но все равно ощущение было таким, как будто на голову обрушился потолок.

– Да, я тебе изменяла… Но не с Валерой… Он тоже любил меня, но у нас никогда ничего не было…

– Тоже любил? – Я смотрела на нее, задыхаясь от волнения, которое невозможно было унять и бутылкой коньяка.

– И он любил меня. И Боря… Ты думал, что я обыкновенная, простая как пять копеек… Только ты один так и думал… А мужчины за меня дрались… Они убивали за меня…

– И кто кого убил?

– Убивали…

– Баяна тоже из-за тебя убили?

– Баяна?! – Варвара, казалось, перенеслась из одного измерения в другое, из того, что было до меня, в наше время.

– А разве его не из-за тебя убили?

– В принципе, из-за меня. И тебя могли убить, – с жалким видом сказала она.

– Ну да, Валера жесток… – Мой голос срывался на визг, и мне пришлось оборвать себя, чтобы не «дать петуха».

– Валера жесток и циничен, – кивнула она. – Но Валера здесь ни при чем…

– Тогда кто? Боря?! Ты вроде бы говорила, что Каратай исчез, а я вот слышал, что он живее всех живых. И ты к нему на пикник в Горловку ездила…

– Ездила…

– А зачем врала? Вся твоя жизнь – сплошное вранье!

– Может, и вранье, но не сплошное… Я правда очень люблю тебя…

– Но ты мне изменяла!

– Да… У меня не было другого выбора…

– Да что вы такое говорите!

Варвара выпила, потом закурила и зажмурила глаза, глубоко затягиваясь.

– Я жду объяснений!

– Не надо кричать, – не открывая глаз, умоляющим голосом сказала она. – Девчонок разбудишь.

– Раньше о них надо было думать! Когда меня на этап отправляла!

– Ты ничего не знаешь… – мотнула она головой.

– Ну, так нарисуй мне маслом! Ты умеешь белым рисовать!

– Нарисую, если успокоишься…

Она сидела за столом и курила, закрыв глаза. И еще легонько покачивалась в такт своему дыханию.

Я закрыл дверь в кухню. Наверняка Ольга Максимовна стоит в холле, подслушивая нас. Я злился на нее не меньше, чем на Варвару. Что, если и она причастна к моим бедам? Ничего нельзя было исключать.

– Боря действительно пропал. Но не куда-то. Он мотал срок. Он отомстил за Антона, застрелил его убийцу. Чисто не получилось… Четыре года назад он освободился. И сразу ко мне. Дескать, он такой хороший, что за Антона отомстил, и я его должна за это отблагодарить. Я его послала, он взбесился, снова подъехал. Я пожаловалась Валере, он его угомонил… Вернее, я думала, что он угомонился, а он тем временем копал под меня. То есть под тебя. Гучков у него лопатой был… – не открывая глаз, с презрительной усмешкой сказала Варвара. – Гучков следил за тобой. Ты знаешь, чем это для тебя обернулось…