Юрий Шубин - Забавы Пилата

Но, кроме деревьев и притихших птиц, их никто не видел.

Пилат пружинисто выпрыгнул из джипа и, размявшись, сунул пистолет за ремень.

– Надо посмотреть тут кое-чего. Ведите себя примерно, а то накажу, – назидательно произнес он, подняв вверх указующий перст.

Поставив ногу на скат, Пилат приподнял штанину и поправил спрятанный на ноге нож. Из багажника он вынул матерчатую сумку и запер машину. Крадущейся походкой Пилат скрылся в зарослях молодого кустарника, буйно росшего среди белых стволов берез.

Из-за леса раздался тревожащий душу гудок тепловоза.

– Железка рядом, – констатировал Сухарик, оглянувшись по сторонам.

Между деревьями, в низине, и впрямь виднелась насыпь со сверкающими на солнце, как острые лезвия, рельсами. В десятке метров – стрелка. Чуть в стороне заброшенная ветка с возвышающимися постройками. Длинный кирпичный ангар зиял пустыми проемами окон и вырванными с коробкой дверями. Ворота бывшего склада распахнуты, как после нашествия банды махновцев. Навалом лежат ржавые колесные пары. Черные от копоти шиферные крыши побиты и разбросаны, словно после взрыва. Кругом прогнившие остовы разграбленных машин и механизмов, не пригодившихся даже в металлолом.

Богатая страна.

Казалось, что в начале нового века гнетущая картина послевоенной разрухи явилась взору по ошибке машины времени. Вот тебе и двадцать первый век, воспетый фантастами.

– Если бежать, то туда, – сказал Ольге Сухарик. Проводив Пилата взглядом, девушка выразила решительную готовность к побегу.

– Попробуй открыть дверь, – велела она, прикинув, что террорист ушел далеко.

Сухарик потянул пружинящую ручку, но замок не открылся.

– Тут блокировка. Изнутри не открывается.

– Давай через окно! – не отступала девушка.

Дотянувшись до кнопки стеклоподъемника, Ольга утопила клавишу. С тихим жужжанием стекло опустилось. Сухарик высунулся в проем, потянул ручку снаружи. Дверь по-прежнему не поддавалась…

Внезапно небо качнулось, а земля приблизилась. Парень почувствовал сильный удар по шее и тяжесть, тянущую его вниз. Словно гранитную глыбу сверху уронили. В глазах помутнело. Рука сорвалась и больно ударилась о стальную раму окна. Локоть загудел и окровавился. Сильная рука прижала Сухарика к двери. Дыхание его перехватило.

– Куда собрался? – раздался жесткий голос Пилата. Он подошел совершенно бесшумно, словно прилетел на птичьих крыльях.

– Тут я… – задыхался парень. – Просто посмотрел.

– Воздухом подышать? – последовал издевательский вопрос.

– Типа… – прохрипел Сухарик, чувствуя, как кровь прилила к голове и застучала молоточками по вискам.

– Не трогай его – мы не убежим! – бесстрашно вступилась Ольга.

Закованная в наручники, она напомнила Пилату наседку, прыгающую на кошку или собаку. Кудахчет, но сделать ничего не может.

– Я знаю, – ухмыльнулся наемник и, заметив на нижней дороге движение, приложил к глазам бинокль. В увеличенном, подрагивающем изображении он сразу узнал зеленую «Ауди» Гришина, а вот серый джип «Мерседес Бабрус», шедший сзади, он раньше не видел. Вероятно, охрана.

«Или Гришин перестал мне доверять, или…» – закончить мысль Пилат не успел, потому что обе машины выпали из поля зрения. Он быстро вернулся к багажнику «Тойоты» и, расстегнув вторую сумку, вытащил десантный вариант автомата Калашникова калибра 5,45. Сноровисто дослав в паз снаряженный магазин, Пилат передернул затвор и положил оружие поверх сумки.

Услышав знакомый звук, заложники настороженно переглянулись.

Уже через несколько минут головная машина замелькала между деревьями. Слегка шуршащий листвой лес наполнился треском ломающихся под колесами сухих веток. Будто большой костер горит. Умеренное урчание двух моторов слилось в единый катящийся в пространстве звук.

«Аудио подрулила к „Тойоте“ и остановилась. В нескольких метрах позади нее затормозил серый „Бабрус“. Попросту – Барбос.

Гришин неторопливо вылез из комфортабельной «Ауди» и обычной походкой пошел к Пилату. Наемник не заметил, чтобы связник нервничал или проявлял беспокойство. Спокойное выражение лица. Отсутствие напряжения. Ровные движения.

Знакомцы сошлись, словно дуэлянты у рубежа. Поздоровались.

– Ну, вот видишь, – улыбнулся Гришин, снимая повисшую тревогу. – А ты говорил, невозможно.

Может статься, что бывший командир группы спецназа в душе гордился бывшим подчиненным. Может быть, даже жалел о том, что все осталось в прошлом.