Александр Тамоников - Охота на шакалов

— Понятно. Ну что ж, Кривой, давай поговорим. Рот я тебе сейчас освобожу, но учти — один громкий вскрик, и ты рядом с дружком ляжешь. Отвечать только на поставленные мной вопросы, без комментариев и скулежа — точно и, главное, правдиво. Понял?

Кривой вновь закивал головой.

Виктор подошел к нему и рывком, причиняя немалую боль, сорвал клейкую ленту.

— Такси, на котором ты прибыл, — ваша постоянная тачка?

— Нет, обычное такси.

— Обычное, говоришь? Но появился ты не совсем обычно, не как всегда. Где тебя ждет дружок?

— Какой дружок?

— Не забывайся. Отвечай на вопрос. Тот, с кем ты обычно приходил?

— А я сегодня один, дружок занят.

— Ты хорошо подумал? Слышал, наверное, что я здесь не один? Так что если придет к тебе помощь, то в ее гибели будешь виноват только ты, и смерть тебе я обещаю медленную, мучительную. Подумай.

— Сегодня я один, клянусь.

— И отчего же вдруг такие неожиданные изменения в заведенном порядке? Неужели что-то с караваном?

— Откуда вы знаете? Хотя понятно — откуда…

— Понятливый. Продолжай, я слушаю.

— Караван, на самом деле, не прибыл, и утром навстречу поедут наши ребята, я тоже должен ехать. Поэтому и пришел один — корешу завтра придется за рулем весь день потеть.

— Пока складно. А Гарик тоже едет? Да не строй ты удивленную рожу, я многое про ваш гадюшник знаю, поэтому и советую не хитрить.

— Он старшим пойдет, у него связь и деньги.

— Какими маршрутами поедете?

— Первая бригада — на Лукашино, вторая через Низкое на Горское, третья по Северному шоссе — на Климовск.

— С какой бригадой едет Гарик?

— Со второй.

— Так, теперь — марки и номера ваших машин, всех трех.

Кривой назвал, Виктор запомнил.

— Ладно. Все это мелочи. Давай теперь о серьезном. Никоненко получал товар от тебя. Кто тебя снабжал дрянью?

— Все шло через Гарика.

— Ты смотри, какой он крутой, значит, это он распоряжается распределением наркоты? Учти, весь твой базар пишется на пленку. Понравится ли Гарику, что ты на него все валишь, тем самым подставляя под пулю?

— Вы не поняли, Гарик тоже не шишкарь, но только он лично связан с теми, кто наверху.

— Тебя втянули в это дело? Или ты жизни красивой захотел, денег легких?

— Да какая разница? Про наркоту все знают, менты знают — не трогают. Вы-то откуда такие взялись?

— Из преисподней. И будем давить вас, не спеша, одного за другим.

— Вы не можете так, взять и убить меня, вызовите милицию — все улики налицо, пусть меня суд судит.

— Суда захотел? Так вот он суд — перед тобой. Высший суд, чей приговор окончателен и обжалованию не подлежит. Другого ни для тебя, ни для подельников твоих — не будет.

— Не надо, ну не надо, я уеду отсюда, скроюсь, вы больше никогда меня не увидите.

— Где же ты раньше-то был, когда только начинал торговать смертью? Что ты тогда мозгами своими не шевелил?

— Ну дурак был, по глупости малолетней все.

— Хватит скулить. Умей отвечать за свои поступки. — Виктор достал пистолет с глушителем.

— Нет, не надо, прошу вас!

Виктор посмотрел в полные страха глаза Кривого, отрицательно покачал головой и выстрелил.

Снял с агонизирующего тела наручники, постоял, глядя на пакет с наркотиком. Затем вскрыл его и, как в случае с Никоненко, высыпал содержимое на труп. Выйдя в коридор, он связался с Феликсом:

— Ты сейчас где?

— Недалеко. Пока все тихо, на улице никого. Твой клиент как? Колется?

— Откололся…

— Понял, — после секундного молчания проговорил Феликс. — Где тебя подобрать?

— Там же, у мини-маркета.

— Добро, жду.

Пока друзья ехали домой, Виктор подробно рассказал о том, что произошло в квартире.

— Вот так закончилась наша первая и последняя встреча с Кривым. Знаешь, Феликс, у меня что-то шевельнулось, похожее на жалость, и даже был момент, когда я готов был отпустить его.

— И что же не позволило тебе сделать это?

— Не могу точно сформулировать причину, но в его оправданиях все же проскальзывала фальшь.

— Он умолял тебя?

— Конечно, но не в этом дело. Понимаешь, не чувствую я удовлетворенности в том, что еще одной мразью на земле стало меньше. Какой-то хреновый осадок на душе.

— Не стоит, Виктор. Мы на войне. Ты лучше скажи мне, как, по-твоему, поступил бы Кривой, отпусти ты его? Ушел бы из Города? Бросил бы наркотики? Или побежал бы докладывать своему начальству о том, что произошло, чтобы организовать наши поиски и принимать в них самое активное участие?

— Скорее второе, — вздохнул Виктор.