Александр Бушков - Охота на пиранью

Судя по его многозначительному взгляду, вошедший в тамбур человек был как раз тем самым, праздношатающимся неизвестно зачем. Как мог естественнее Мазур оглянулся — что в том необычного?

Одно мгновение — и широкая спина, обтянутая светлым пиджаком, неспешно удаляется по коридору. Мазура охватило странное чувство: он смотрел в крепкий затылок широкоплечего блондина, пытаясь проанализирозать свои впечатления, и все отчетливее осознавал, что не знает его, но знает его походку… Лицо изменить нетрудно, а с походкой это проделать гораздо труднее…

Досадливо швырнув окурок в урну, он повернулся к Кресту.

Дальнейшее произошло мгновенно.

Ольга вышла в коридор, оказавшись лицом к лицу с блондином в светлом костюме, на миг замерла — а он рывком оказался за ней, так, что она заслоняла его от обоих мужчин, дернув за руку, втащил в купе.

Мазур опомнился первым и кинулся к захлопнувшейся двери. Коридор был пуст, и он выхватил пистолет, держа его стволом вверх, переглянувшись с Крестом, сделал знак страховать, рванул дверь, открыв наполовину, так, чтобы она заслоняла Креста.

— Заходи, — спокойно сказал блондин. — Осторожненько в дверь протиснись, закрой ее за собой и пушечку на пол брось. Ну?

Он сидел у самой стены, заслоняясь Ольгой, уперев ей в правый бок толстое дуло пистолета. «ППС, — машинально определил Мазур, — практически беззвучно лупит…»

— Ну?

Шансов не было — если так и торчать с пистолетом в руке. Медленно Мазур протиснулся в дверь, закрыл ее за собой и кинул пистолет на пол, ни на секунду больше не поддаваясь растерянности.

— Ногой его ко мне. Стой, где стоишь. — Блондин крепче прижал дуло к Ольгиному боку. — Разъяснения нужны?

Очень уж аккуратный был у него зачес, пробор, если представить, что…

И Мазур узнал. Главным образом, по глазам. Это был тот, кто играл при Прохоре роль Ибрагима-оглы, — только без бороды и в светлом парике.

— Вот такая математика, — сказал Ибрагим-оглы. — Пальба кончилась, пошли вычисления. Ты, конечно, хорошо вычислял, только и я не хуже… Ладно, я не гений. Просто дорог у тебя было не особенно чтобы много… стоять!

Ольга с бледным, изменившимся лицом косилась на него. Он, плотно сжав губы, невидимой для Мазура левой рукой полез в карман, судя по движению плеча. Поднял руку над затылком Ольги, в ладони чернела коробочка с кольчатым хвостиком-антенной. Теперь-то Мазур не сомневался, что на вокзале в Аннинске был именно он. Дорог и в самом деле было немного…

Взгляд Ибрагима-оглы чуть растерянно вильнул — ага, он хотел включить рацию и боялся хоть на миг потерять Мазура из виду…

Ольга вдруг резко дернулась, разворачиваясь к державшему ее мужчине, вцепившись левой ему в глаза. Мазур метнулся к дивану, ударил вытянутыми вперед, сомкнутыми ладонями, и еще, и еще, уже костяшками пальцев…

Ольга свалилась ему на руки безвольно, как кукла. Мазур подхватил ее, одновременно нанеся Ибрагиму удар коленом под горло для пущей надежности, — голова противника мотнулась уже безжизненно, затылок глухо стукнул о стенку, мертвец так и не выпустил пистолета.

В купе невыносимо воняло тухлой пороховой гарью. Пальцы Мазура ощутили что-то липкое и теплое, он опустился на колени, осторожно поворачивая Ольгу вверх лицом, — и встретился с ее застывшим взглядом.

Пульс не прощупывался. Совершенно потеряв голову на какой-то миг, Мазур попытался встряхнуть Ольгу, сделать искусственное дыхание, зажать крохотную дырочку против сердца… Он видел, что все бесполезно, а поверить не мог, очень уж неожиданно и нелепо произошло …

Двигаясь, как автомат, он опустил Ольгу на пол рядом с диваном, открыл дверь. Крест облегченно опустил пистолет, глянул на Мазура, потом посмотрел через его плечо — и кинулся в купе, отодвинув стоящего на пути. Мазур подчинился, как манекен. С силой захлопнул дверь, присел на краешек дивана, опустив голову, уронив руки, вокруг — и в нем тоже — была совершеннейшая пустота.

— Твои ? — тихо спросил Крест (Мазур молчал). — У него переноска — значит, еще кто-то в поезде… Соберись ты!

Мазур поднял голову. Под его взглядом Крест попятился:

— Слушай… Я ж ни при чем… — Он нагнулся, выхватил из сумки автомат и замер лицом к двери. — Где тут предохранитель?

— Вон там, — сказал Мазур мертвым голосом. Со своего места он видел лежавшие в сумке пакеты из непрозрачного целлофана — и не мог повернуть голову, чтобы посмотреть на Ольгу. Время остановилось, потому что его движение ничего не могло вернуть, ничто не способно исправить.