Александр Бушков - Охота на пиранью

Он перекатился влево и сел, свесив ноги с высокой телеги. Усатый молодец так и прилип к нему напряженным взглядом сторожевой овчарки.

Вообще-то, если творчески прикинуть, Мазур даже со скованными за спиной руками мог завалить всех четверых пусть и на движущейся повозке. Если у них нет за спиной определенной спецподготовки — шансов у него процентов восемьдесят. Одно-единственное уточнение: для полного успеха валить их следует всерьез. Насмерть, без всяких полумер. А вот с этим как раз и не следует торопиться. Дело даже не в Ольге, повисшей гирей на ногах. Пока есть еще серьезная вероятность, что это идет проверка, не следует увлекаться штамповкой жмуриков. За излишнюю торопливость свободно можно нахватать массу штрафных очков, у него наверняка есть дублеры на предстоящую операцию — а Мазуру и в самом деле что-то захотелось покрасоваться в контр-адмиральских погонах…

— Ну, и что все это значит? — сердито спросила Ольга, уставившись на благообразного старичка — молодец, тоже вычислила старшего. Мазуру нравилось, как она держалась — а ведь не могла не сообразить, что дело нечисто…

— Да что ж это может значить, голубка… — поиграл морщинами Кузьмич. — Неожиданности жизни, вот тебе и весь сказ. Хозяин у нас, милая, гостеприимный. Скучно ведь в тайге без интересных гостей, сама понимаешь. Невзначай и озвереть можно, не заметишь, как шерстью зарастешь. Вот и приглашает со всей душой, а мы люди маленькие, и дело наше подневольное, рады стараться…

— Исчерпывающее объяснение, — дернула она подбородком.

— Уж как умеем, — прижав руку к груди, поклонился скользкий старикан. — Хозяин, как приедет, объяснит лучше, с городским красноречием и нескрываемой философией…

И сам Кузьмич, и его молодчики Мазуру не нравились еще больше, нежели вояки с вертолета. Борода у него, безусловно, не накладная, но к чему этот маскарад? Но ведь нет иных вариантов, кроме проверки. Другого объяснения просто не подыскать. Частные прииски, куда свозят захваченных где попало бедолаг? Но гораздо дешевле и проще нахватать бродяг, которых никто не хватится, не начнет искать… Не думать же всерьез о плантациях конопли, лелеемой местными наркобаронами? Они с Ольгой никаких плантаций не видели, проплывая — какой дурак стал бы разбивать делянки у реки, где, несмотря на застой судоходства, кое-какое движение все же имеется? Не наблюдалось за эти дни никакого криминала, свидетелями которого Мазур с Ольгой могли бы невзначай оказаться. Додумайся кто-то разводить здесь коноплю, он, наоборот, постарался бы не привлекать к себе внимания.

— Так куда мы едем-то? — спросил Мазур.

Глупо, конечно, все равно что читать молитвы от нечисти — но он, как-никак, родился в Сибири, в глухой Сибири, а в этих местах исстари верили, что такой именно вопрос заставляет исчезнуть лешего, закружившего тебя по тайге…

Кузьмич уколол его внимательным, пронзительно-цепким взглядом, хихикнул, что-то сообразив:

— На заимку к хозяину, куда же еще. Когда снимем браслеты, ты нас еще перекрести, попробуй, вдруг да и сгинем…

Лошадь без понукания ускорила шаг, коротко заржала. Дорога повернула влево, открывая обширнейшую прогалину, окаймленную невысокими сопками. Чуть правее воображаемого центра неправильного круга красовался деревянный городок, настоящее чудо, возникшее словно по мановению волшебной палочки. Кусочек древней, допетровской, а то и домонгольской Руси, неведомой силой перенесенный в чащобу. Несколько высоких теремов с террасами и балконами, затейливыми куполами из деревянной чешуи — купола луковками, купола шатрами, а для иных Мазур не смог подобрать названия, представления не имел, как эта красота звалась раньше. Терема соединены крытыми галереями, на шпилях сияют ярким золотом двуглавые орлы, а кое-где отблескивают спутниковые телеантенны. Вокруг — россыпь домиков попроще, но тоже приятных для глаза, возведенных в том же стиле. И все это обнесено высоким, частым стамовником [3] Стамовник — изгородь из мелкого леса. — Прим. авт. . Пересекающая долину узенькая речушка протекает через городок — ага, вон горбатый бревенчатый мостик, и еще один, и еще… В одном углу тына — высоченная башня, весьма напоминающая Эйфелеву, в другом — посверкивает над похожим на церквушку домиком восьмиконечный раскольничий крест. Мазур поневоле затаил дыхание — до того красивым и неожиданным было открывшееся глазу чудо. Уйма времени и труда вколочена…