Сергей Бакшеев - Парализатор

— Удалось? — заинтересовался Самаров, усаживаясь за стол с кружкой горячего кофе.

На следующий день после исчезновения Павла Соломатина и Марины Андреевой из полицейского автомобиля в Солнцево, следователь вернулся к Виталию Андрееву и взял подробные показания. Виталий Андреев признался, что подарил дочке телефон. Номера он не знает, телефон, якобы, купил накануне с рук. Сведения скудные, но Самаров сразу понял, что это след! Мобильник остался у сбежавшей девушки, если вычислить его номер, то можно попытаться определить местоположение беглецов.

— Вот номерок. — Петрович гордо выложил на стол бумажку.

— Ты уверен?

— В таких вещах Андроиды не ошибаются.

— Но как они нашли?

— По методу «решета». Собрали всё возможное и отсеяли всё лишнее. Согласно протоколу допроса в момент передачи телефона Андреев случайно позвонил. Известно приблизительное время и продолжительность звонка. Это отправная точка.

— Но там густонаселенный район.

— За сутки до этого, если верить Андрееву, этим телефоном никто не пользовался. Это второе условие для метода «решета». Девчонка сбежала и значит, из этой точки больше не звонила. Это третье условие. Андроиды, кажется, учли восьмой этаж, с которого был произведен звонок, еще чего-то, я не вникал. Короче, вот тебе номер, но официальное заключение они оформлять не будут.

— Это почему?

— Да у них же методы полулегальные. Столько информации без судебного решения перелопатили.

Следователь взял бумагу с номером, выпрямил спину.

— А я получу решение суда на отслеживание этого телефона.

— Кто бы сомневался. Ты же Самаров, а они Андроиды. Как говорится, почувствуйте разницу.

Следователь взял трубку и через минуту активно доказывал важность дела судье.

Петрович приуныл.

— Значит, ни благодарности, ни банковского перевода? — Самаров его не слышал. Эксперт дружелюбно пригрозил: — Следующий раз я над душой у Андроидов стоять не буду.

Самаров отрывисто кивнул, пропустив фразу мимо ушей. Он был целиком занят жарким спором с судьей, судя по имени, женщиной.

— Новенькая что ли? — посочувствовал Петрович судье, покидая кабинет. — Еще не знает, что нашему человеку-сюртуку проще отдаться, чем объяснить, почему не хочешь.

Череда произошедших событий: возвращение в Москву, родная квартира, дом, улица, знакомый торговый центр, столкновение с дядей — раскололи ледяной панцирь моего прошлого. Заиндевевшее окно оттаяло. Я вспомнил многое. Вся жизнь до дня трагедии вернулась ко мне. Я возродился полноценным человеком, за плечами которого есть огромный мир реальной жизни.

Вот папа, который только что принес нам щенка. Пока мы увлечены неуклюжим четвероногим другом, папа прячет яркие коробки в большую сумку. Я догадываюсь, что это наши с сестрой подарки, которые мы найдем в Новогоднюю ночь под елкой. Маленькая Лена будет уверена, что их принес Дед Мороз, а я то знаю, что самый лучший волшебник на свете наш папа. Он говорит, что Новый год мы встретим в новом месте. Где? Это сюрприз. Больше из папы ничего не вытянешь. Но есть добрая мама. Она загадочно улыбается и намекает, что сюрприз большой, красивый, теплый, деревянный и стоит на опушке леса.

Теперь я уверен, что они хотели показать нам новый загородный дом. Тот самый дом в Дмитровском районе, которым сейчас по бумагам владеет мой дядя.

Лет до девяти я каждый год бывал у дяди Артура в Дмитрове. И он к нам приезжал с женой Верунчиком и сыном Вовчиком. Двоюродный брат Вовчик был старше меня на шесть-семь лет. Он был полным, задавался, вечно слушал плейер через наушники, вставлял английские словечки и втихаря называл меня сопляком.

«Hello, сопляк! Хочешь music послушать? — Вовчик снимает наушники, подносит к моей голове и плюется: — Тьфу, да у тебя из ушей сопли свисают».

Тот еще родственник!

Как-то раз я не выдержал и пожаловался маме. Обидно быть «сопляком». Вовчика отчитали, он на время притих. Однако, прощаясь, он наклонился ко мне и шепнул: «Goodbye, сопливый сопляк». И тут же замурлыкал какую-то песенку из своих наушников, будто ничего не произошло. Более мерзкую рожу я не видел.

Потом, когда мы переехали из панельного дома на окраине Москвы в элитную квартиру в «Серебряных ключах», семья дяди практически исчезла из моей жизни.

От мамы я слышал, что дядя завидовал отцу. Простой телефонист из Дмитрова понял, насколько отец богат и стал просить деньги. Отец давал до поры до времени, но потом что-то случилось. Кажется, Вовчика отчислили из платного института и забрали в армию. А мой папа не захотел давать деньги на его восстановление или «отмазку». В общем, братья разругались, но меня, мальчишку, мало интересовали отношения взрослых. Тем более отдыхать за границей было гораздо приятнее, чем мотаться в Дмитров к толстому Вовчику, который специально наступает тебе на ногу, а потом извиняется: «Sorry, сопляк. Ты такой маленький, я не заметил». А дядя видит и улыбается: «Младшим всегда достается. Спроси своего папку».