Сергей Бакшеев - Парализатор

Витал звучно чешет грудь, морщит похмельную физиономию.

— Слышь, дочь, а деньги у тебя есть?

— Вот. — Марина неожиданно выступает вперед и протягивает всё, что у нас осталось.

Витал, с невероятной для похмельного человека проворностью, выхватывает купюры и тут же захлопывает дверь. Мы слышим его визгливый голос:

— Пошли отсюда! Нет у меня никакой дочери! Вали шалава!

— Отдай деньги! Отдай деньги, мужик! — долблю я по двери.

— Полегче с предъявой, козел! Я тебе руки ноги обломаю и в параше утоплю. Исчезни, а то сейчас с финкой выйду.

— Ты вор!

— Тоже мне прокурор нашелся. Вали пока цел! И шалаву свою забери.

Соседняя дверь приоткрывается. Над натянутой цепочкой видны губы в морщинах, кончик носа и недовольный глаз. Губы выпаливают:

— Будете скандалить, вызову полицию!

Дверь хлопает, один за другим щелкают закрывающиеся замки. В квартире Витала раздаются гудки домофона. Он поднимает трубку, продолжая сыпать угрозами, но под напором требовательного голоса стихает.

«Это участковый. Откройте дверь», — слышу я в домофоне.

Мама дорогая! Ничего себе скорость у московской полиции!

— Марго, нам лучше слинять, — предлагаю я.

Мы спускаемся по ступеням, и тут я понимаю, что голос участкового кого-то очень мне напоминает. Скрытая угроза, произнесенная уверенным тоном.

Вот дерьмо! Это наш враг!

Я останавливаюсь и удерживаю Марго:

— Это Тиски, а не участковый.

— Ты уверен?

Внизу хлопает входная дверь. До нас доносится:

— Моня, топай по лестнице, а мы на лифте. Поднимешься на верхний этаж и спустишься к семьдесят третьей. Если что, звони.

— Почему я?

— Худеть тебе надо, толстый. Достань мобилу и держи палец на кнопке вызова брата.

Я и Марго подавленно смотрим друг на друга. Теперь сомнений не осталось. Бандиты и сюда добрились! Они действуют как заправские профессионалы, одновременно прочесывая лестничную клетку и контролируя лифт. На этот раз с балкона не прыгнешь и под кроватью не спрячешься. Влипли!

— Я знаю, где можно укрыться, — шепчет Марго.

Прежняя решительность возвращается к ней. Мы спускаемся на этаж ниже. Марго нервно жмет звонок одной из квартир.

— Тут живет моя одноклассница, — объясняет она.

Натужно гудит старый лифт, кабина поднимается выше и выше. А снизу грузно топает Моня. Успеют нам открыть дверь или нет? Ну же! Открывайте! Пожалуйста.

Марго опускает палец с кнопки:

— Летом она обычно на даче.

Лифт останавливается у нас над головой. Бандиты выходят. Мы замираем, любой шорох — и нас услышат. А Моня уже преодолел половину пути.

«Что делать?» — кричит отчаянный взгляд Марго.

— Ну, что? Разве я не похож на участкового?

Тиски мгновенно оценил блатные татуировки на тщедушной фигуре алкаша, открывшего дверь квартиры с номером «73». Красноречивее их говорил затравленный взгляд мелкого урки.

— Правильно. Я хуже. — Тиски грубо пихнул алкаша, зашел внутрь и кивнул Кабану: — Проверь хату.

Пока Кабан осматривал убогое жилище, Тиски оседлал стул в центре комнаты, облокотившись руками о спинку. Перед ним покорно сгорбился хозяин квартиры.

— Срань кругом и никого, — доложил Кабан.

Тиски исподлобья взглянул на Андреева.

— Сколько ходок?

— Две.

— Погоняла?

— Витал.

— Понятно, — хмыкнул Тиски. — Я без предисловий, Витал. У тебя есть дочь одноручка. Она в долгу перед моими парнями, и по ходу должна отработать. Усек?

— Не знаю я никакой дочери!

— Кабан, — небрежно кивнул Тиски. — Вразуми человека.

— Ну, да, да! Была когда-то, — испуганно попятился Витал перед наступающим со сжатыми кулаками Кабаном.

— Марина ее зовут. — Тиски жестом остановил помощника. — Сегодня она может прийти. Мы подождем ее здесь.

— Так это… Она уже была.

— Когда?

— Так это… Недавно. Ну, перед вами.

— И что?

— Послал я ее. На хер мне такая!

— Ты выгнал родную дочь?

— А хрен ее знает, родная она или нет. Явилась тут с хахалем и права качает. Со мной так не прокатит.

— Кто с ней был? — Тиски встал перед Виталом, расправил плечи.

— Балбес какой-то. Ее возраста.

— Черные волосы, острый подбородок, густые брови?

— Ну, вроде. Рубашка в решетку на нем была!

— И ты их выгнал? — Тиски взял пальцы Витала в свою ладонь, словно поздороваться.

— С лестницы спустил.

Тиски стал медленно сжимать руку.

— Детишек с лестницы. Ты не их обидел, Витал, ты меня обидел.

— Да я… — Витал скривился от жуткой боли: — Я ж не знал.