Максим Шахов - Игрушка из Хиросимы

Закурив новую сигарету, Бондарев сделал еще один круг. Судя по активности грузчиков на причале, «Куро Умихеби» готовился к отплытию в Россию. Чтобы достичь Мурманска в назначенный срок, ему предстояло проходить по 300 морских миль в сутки, то есть делать по 20 километров в час. Так что время на судне не теряли. Не успели грузчики разгрузить первый грузовичок, как на причал вырулил второй, с логотипом «Такахито» на борту фургона.

Час, выделенный Тайти, почти истек, но Бондарев решил еще разок взглянуть на охрану, организованную управляющим Харакумо. Он двинулся на восток, снизился до ста метров и направил вертолет на фабрику. Тут-то и выяснилось, что охранники вооружены карабинами не напрасно. Вероятно, они заприметили вертолет в прошлый раз, потому что находились в состоянии боевой готовности. Стволы поднялись вверх, прозвучали выстрелы, которых Бондарев не услышал, он заметил только вспышки и облачка дыма, относимые ветром. Первые пули прошли мимо, но, прежде чем он стал уходить вверх и в сторону, раздался глухой удар. Похоже, пуля угодила куда-то в заднюю часть корпуса.

Когда Бондарев посадил «Сукоши Хачи» возле ангара, владельца авиаклуба видно не было. Не дожидаясь его появления, он забрался в машину и был таков. Вернувшись в свой обшарпанный гостиничный номер, сразу позвонил Мизуки. Она была на грани истерики.

— Константин, куда ты пропал? Почему ты сбежал из больницы? Твои почки не в состоянии перерабатывать токсины, это опасно для жизни…

— Мизуки, — оборвал ее Бондарев, — ты должна провести меня на фабрику. Мне необходимо попасть в упаковочный цех. Я хочу кое-что проверить.

— Что?

— Произвести что-то вроде сравнительного анализа. Небольшое исследование, понимаешь?

— Константин, ты сумасшедший! Что ты задумал? Хватит носиться со своими бредовыми теориями! Даю тебе слово, что…

— Не нужно никаких слов. Особенно лишних. Тебе известно, что Харакумо нанял целую гвардию для фабрики? Или ты сделала это сама?

— Я… — она умолкла.

— Продолжай, — потребовал Бондарев.

— Я не имею никакой власти в компании, Константин. Совсем никакой.

— Как это?

— После смерти моего мужа совет директоров передал все полномочия Харакумо. Теперь он, и только он распоряжается на фабрике. Благодаря своей фамилии, я получила пост президента. Но он номинальный. Я как английская королева.

«Ты в сто раз лучше», — подумал Бондарев и сказал:

— Тогда зачем ты ездишь на фабрику?

— Мне назначены часы присутствия на рабочем месте, — ответила Мизуки. — Когда я нахожусь в офисе, просто схожу с ума от безделья. Что касается упаковочного цеха, то туда допускаются только несколько человек избранных. Я в их число не вхожу.

— И упаковка проходит под личным руководством Харакумо, так?

— Так.

— Тебя твое положение угнетает, не так ли? — Бондарев понимал, что нужно сдержаться, но накопившееся раздражение искало выход и нашло его. — Признайся, может быть, ты обратилась к Боровому, чтобы уладить свои внутренние проблемы?

— Пожалуйста, не обижай меня. — В ее голосе зазвенели слезы. — Я этого не заслуживаю. Хотя нет, наверное, заслуживаю.

Бондарев заставил себя сделать несколько глубоких вдохов и выдохов, чтобы успокоиться. Ему не хотелось разочаровываться в Мизуки Такахито. Но мог ли он ей доверять после всех ее недомолвок и уверток? Неужели эта красивая женщина, полная очарования и самообладания, смирилась бы с ролью безмолвной куклы на принадлежащей ей фабрике? С ее-то характером и замашками прирожденной бизнесвумен?

Он высказался в этом духе и услышал в ответ:

— Ты не понимаешь роли женщины в Японии. Хотя мы значительно преуспели в борьбе за свои права со времен феодализма, у нас в стране все не так, как на Западе. Мы бесправные существа. Особенно когда речь идет о бизнесе.

— Звучит трогательно, — сердито произнес Бондарев. — Ты меня разжалобила до слез. Что ж, продолжай изображать из себя английскую королеву. Ты просто рождена для этой роли.

Сбросив вызов, он позвонил Макимото в Токио. Поскольку он всего-навсего вице-президент и фактически отстранен от дел, находясь в ссылке, просить у него содействия было бессмысленно. Однако он мог располагать полезной информацией. Той самой, в которой так отчаянно нуждался Бондарев.

Задав Макимото несколько вопросов, он убедился, что тот ничего не знает о положении дел на фабрике. И все же Бондарев поинтересовался:

— Скажите, по какой цене будут продаваться роботы в России?