Александр Каменский-Мальцев - Лёшка-студент

Сестра подошла к нему, а Володя отошел в сторону.

— Ты что думаешь? — возмущенно начала Надя. — Ты знаешь, что с матерью будет? Ведь у нее дома каждый день тебя ждут!

— Так она может не пускать… Пусть ждут на улице.

— Она о тебе думает! А вдруг ты придешь домой? Хоть не такие злые будут… А мне каково? У меня ребенок маленький! — почти кричала она. — Каждый день приезжают, проверяют…

Надя говорила уже сквозь слезы, но шаг не сбавляла. Лешка молча шел рядом.

Несколько минут Надя плакала, потом как будто начала успокаиваться.

— Ну ладно, что тебе надо? В смысле, чем помочь?

— Ничего не надо. Я просто, чтоб знали — жив, здоров…

— А надолго жив? Твои фотографии висят на каждом углу!

— Пока жив, и ладно… Если сможешь, передай матери, что виделись. Но только не по телефону!

— Что ты собираешься делать?

— Там видно будет.

— И долго думаешь пробегать?

— Сколько получится.

— Ох, Лешка, Лешка… Да, имей в виду, если еще раз придешь, сосед у нас постоянно про тебя спрашивает, и к нему каждый раз милиция заходит, когда приезжают к нам…

— А ему какое дело?

— Откуда я знаю? Он противный такой, хитрый.

— Да нет, сам я к вам не сунусь. Если что, он передаст, — Лешка кивнул в сторону Володи, шедшего поодаль.

— Он такой же?

— В смысле?..

— Тоже уголовник?

— Да нет, обыкновенный парень. Я с его братом сидел.

— Зачем ты вообще бежал? Все равно ведь поймают!

— А вдруг не успеют? — Лешка зло усмехнулся.

— Как не успеют? Что ты еще задумал?!

Надя остановилась и с тревогой смотрела на Лешку.

— Надюша, я знаю, что причиняю вам одни огорчения, но не могу я иначе, понимаешь, не могу!.. Я плохой, я виноват, но поздно не только меня перевоспитывать, но и говорить об этом.

Надя снова заплакала.

Каверзнев сидел напротив худого вертлявого мужчины с неожиданно длинными волосами.

— А почему у тебя волосы длинные? — спросил он.

— А мне две недели до свободы осталось, — радостно сообщил он.

— Ну, и куда ты поедешь?

— Домой. У меня жена есть и сын.

— Ждут?

— Ждут. Она ко мне пять лет ездила…

— Крепкая женщина… Слушай, а что у Ковалева с Ивановым было? За что он его не любил?

— Я точно не знаю, что-то с «буром» связано, через Студента подогрев в «бур» шел…

— Это как?

— Кенты в зоне собирают, приносят Студенту, а тот уже передает в «бур».

— А как он это делал?

— По-разному… — мужчина пожал плечами. — Через ментов или еще как…

— Так что, сами контролеры носят?

— А вы не знали?.. — мужчина презрительно прищурился. — Да они за деньги все, что хочешь!..

— Ну, это ты лишка, наверное…

— Да вам просто никто не скажет, а мне все равно, через две недели я на них плюну!

— Ну, плюнуть ты не плюнешь… А все же, что у них было? Ведь тебе все равно уже…

— Да я бы сказал! Не знаю я. А вот слышал, как Студент на той зоне прославился…

— И как?

— Там заму начальника по POP — это режимно-оперативная работа, второе лицо после хозяина, личный транспорт не положен, так он бесконвойника на лошади пристроил. У нас цыган один был, кузнец хороший, так он слепил коляску рессорную и санки на зиму… — мужчина улыбнулся. — Все так красиво сделал, из железа узоры!.. Однажды приехал он в рабочую зону и ушел на вахту, а бесконвойник зашел в столовую и с поварами чирикает… Студент завел лошадь на лист железа — его только что выгрузили — и сваркой приварил санки за полозья… Потом человек сто собрались и хохотали, глядя, как они лошадь понукают! А посмотреть им лень было!.. И все Студент!

— А что читал Ковалев? — вел допрос в соседнем кабинете Петров.

— Да все. Даже статьи о сельском хозяйстве… — отвечал другой заключенный. — У нас с книгами трудно… Мало их…

— У него деньги в зоне были?

— По-моему, были…

— А где брал? В карты играл?

— Нет, это я не слышал. А вот долги получал. А за это тоже платят…

— Слушай, Вовка, мне помощь нужна небольшая, — сказал Лешка Володе, сидящему в кресле перед телевизором.

Володя повернулся к нему и нахмурился.

— Я тебя хочу сразу предупредить… Я тебе, конечно, помогаю, но с законом ссориться не собираюсь. Так что на уголовные дела я не пойду. Не обижайся.

— Какая тут обида! Мне надо узнать адрес одного человека. Мне, сам понимаешь, нельзя рисоваться по городу.

— Где узнать?

— Просто, через адресный стол. Паспорт там не спрашивают. Мне соваться туда нежелательно. Вон как пишут про них, у этих сотрудников память фотографическая…