Александр Афанасьев - Сила присутствия

– Вижу посадочную! – заорал второй пилот. – На два часа! Около мили!

Из салона строчили пулемет и автоматы. Афганские коммандос вели огонь из своего штатного оружия, стремясь шквалом пуль сбить нападение и не дать боевикам стрелять по вертолету. Промороженные склоны гор никогда не видели ничего подобного.

– Захожу!

Вертолет шатало от турбулентности. Командир экипажа удерживал его ручкой циклического шага и вел к посадочной зоне. Только бы не провалиться! На малой высоте может приключиться всякое. Если вертолет попадет в вихревой отток, то тот просто бросит его к земле. Причем чем больше мощности на двигателях, тем быстрее он будет падать.

Он уже видел знак посадочной зоны, букву «Y», и вел вертолет все ближе и ближе к ней. Чертовы американцы! У них получилось в Абботабаде, неужели у нас не выйдет?

– Вспышка справа!

Винник увидел человека, вставшего меж камней с трубой гранатомета на плече. Этот ублюдок был всего в нескольких десятках метров. Сперва он полз, чтобы с гарантией попасть в их укрытие, но решил отвлечься на более жирную цель – вертолет! Красная точка коллиматора как-то сама собой прыгнула на цель. Автомат дернулся в руках, пули ударили в боевика, и тот выстрелил уже в агонии. Винник пальнул еще раз, ожидая хлопка взрыва и сбоя в ровном гудении движка вертолета, но ничего такого не произошло. Вместо этого пуля ударила по камню, и твердые брызги плеснулись ему в лицо.

– Иду на посадку!

– Там нет площадки!

– Давай отсчет!

Черный как смоль «Ми-171» упрямо шел к горе, выравниваясь и едва не задевая склон. Винты поднимали тучи пыли и снега, почти такого же мелкого, как пыль.

– Пятьдесят!

Еще можно, задел пока выбран не до конца. Но опасно. Шатнет вертолет, и все, приехали.

– Тридцать!

– Десантной группе на сброс!

Винник кое-как пришел в себя. Одним глазом – второй был залит подсыхающей кровью и ни хрена не видел – через пыльную бурю он разглядел метрах в тридцати над склоном черную как ночь вертушку. С нее без остановки бил пулемет. Еще один лупил вправо. Это было похоже на лазерный луч. Огонь оказался непрерывным, шквальным. Стреляли и из автоматов, сразу с нескольких точек.

Винник подумал, что душманы захватили позицию и ведут огонь, пытаясь отогнать вертолет. Но тут один из них подбежал к нему и упал рядом на колено, поливая огнем склон. Второй расположился чуть дальше, непрерывно стреляя из чего-то, напоминающего пулемет. Душман был бородат, но Вин разглядел шлем наподобие того, который был у него самого, и монокуляр ночного видения, поднятый над бровью.

– Руси?! Шурави?! – крикнул бородач, меняя магазин.

– Да.

– Шурави друг! – сказал афганец, а потом потащил Винника к вертолету под прикрытием пулеметчика, ведущего непрерывный огонь.

Афганские коммандос рассыпались по склону. Они искали заложников и десантников, тащили их к лебедке вертолета, действуя парами. Один ищет и волочет, второй в это время ведет огонь. Вертолет прикрытия жужжал в темноте. Пулеметчик, работавший с борта, нащупал-таки позицию миномета. Там полыхнул разрыв, и пальба замолкла.

Один из афганцев, бородатый и страшный, сунулся в кабину. Он никогда так не воевал, при американцах старался отсидеться, подставить их вместо себя, а то и сдать моджахедам. Но сейчас этот человек и его товарищи воевали всерьез, и никакая сила не смогла бы их остановить. Все-таки они были пуштуны, представители одного из самых храбрых народов на земле. Им надоело драться не в полную силу. Ведь они мужчины и настоящие храбрецы.

– Все на борту, командир! Взлетаем! – выкрикнул афганец.

– У нас утечка в гидравлике! – заявил второй пилот.

– А и хрен с ним! Дотянем!

Бывший советский офицер точно знал, что так и будет. Они дотянут. Хотя бы потому, что русские.

Наступил последний день зимы. Караван из разномастных внедорожников, два из которых были бронированными, подкатил к грузовому терминалу международного аэропорта имени Беназир Бхутто, который расположен на равном расстоянии между Исламабадом и Равалпинди и обслуживает оба этих города. Бронетранспортеры, сторожившие въезд, мокли под мелким холодным дождем, солдаты спасались пластиковыми накидками поверх формы. Младший офицер подошел к машинам, тут же отскочил от них как ужаленный и замахал рукой, чтобы открывали шлагбаум.

Машины снова покатились по мокрой бетонке. Аэропорт был универсальным, пассажирским, грузовым, а заодно и военным. Среди «Геркулесов» и «Ил-76», которые стояли здесь, выделялась громадная туша транспортного «Ан-124». Погрузчики вывозили из него контейнеры и доставляли их к армейским машинам, сгрудившимся тут же.