Роберт Крейс - Первое правило (в сокращении)

Стоун заметно насторожился:

— А что?

— Ты сам знаешь, Джон. Если у опергруппы Террио есть подозреваемые, поисками заняты в отделах розыска или особых расследований. Мне нужно знать, что они нарыли.

Детективы отдела розыска лиц, скрывающихся от правосудия, специализировались на выслеживании и задержании опасных преступников в ситуациях, сопряженных с большим риском. Опытные оперативники особого отдела подолгу вели скрытое наблюдение за преступниками, подозреваемыми в совершении тяжких серийных преступлений. Выйдя в отставку, сотрудники обоих отделов занимали высокооплачиваемые посты в частных охранных фирмах. Джон Стоун сам порекомендовал для завидных корпоративных должностей немало специалистов.

Стоун медлил.

— Может, и найдется какой-нибудь знакомый знакомых…

— Информация нужна мне до того, как начнутся аресты.

Стоун помолчал, а потом задумчиво произнес:

— Есть у меня одна идея… Спроси у Лонни. Может, он знает.

Лонни Тан. Тот самый, который сфотографировал их в Сальвадоре. А через тринадцать дней, в Кувейте, Фрэнк Мейер спас Лонни Тану жизнь.

— С чего вдруг Лонни должен об этом знать? — спросил Пайк.

— Фрэнк поддерживал с ним связь. Отправлял Лонни рождественские открытки и все такое. Если бы Фрэнк был в чем-то замешан, об этом от него мог узнать только Лонни. Или вообще никто.

— Хорошая идея. Ладно, спрошу Лонни.

— Договаривайся через его адвоката. Номер нужен?

— У меня есть.

— Я свяжусь с тобой, когда потолкую со своими людьми.

— Спасибо, Джон. Сколько я тебе должен?

— Нисколько. Мне Фрэнк тоже не чужой.

Пайк отключился, отменил назначенные на день встречи и позвонил адвокату Лонни Тана, Карсону Эппу.

— Мне надо с ним поговорить, — сообщил Пайк.

— Как мне объяснить ему, о чем речь?

Пайк уже решил, что о Фрэнке Лонни должен узнать только от него, а не от Эппа. Лонни тоже был для них своим.

— Скажите: «Фрэнк-танк». Он поймет. И дайте ему мой номер.

Пайк продиктовал номер своего мобильника и отложил телефон, думая о том, что ждать, когда Стоун на что-нибудь наткнется, нельзя. А если Ана Маркович еще жива и в состоянии говорить? Правда, Чэн сказал, что она на краю могилы, но он лишь повторил то, что услышал от копов. Надо бы расспросить медсестер: может, после ухода полицейских Ана что-нибудь бормотала в забытьи. Пайку могло хватить одного имени или слова.

Решив, что прилично выглядеть не помешает, Пайк переоделся в бледно-голубую классическую рубашку, купил букет ромашек и повел машину к больнице.

Отделение интенсивной терапии находилось на четвертом этаже медицинского центра Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе, над приемной «скорой». Пайк вышел из лифта и с помощью указателей нашел восьмиугольный сестринский пост в конце коридора, вдоль стен которого разместились палаты за стеклянными перегородками.

По пути к сестринскому посту Пайк не встретил в коридоре никого из сотрудников отделения. От стола к нему обернулась задерганная медсестра. На табличке у нее значилось «Барбара Фарнхэм».

— Вам помочь?

Пайк в классической отутюженной рубашке кивнул на букет:

— Я к Ане Маркович.

Лицо медсестры смягчилось.

— Сочувствую… Вы родственник?

— Друг семьи.

— Мы в отделении интенсивной терапии ограничиваем посещения. Сейчас у нее сестра, но я думаю, она не станет возражать.

— Отлично. Благодарю вас.

— Двенадцатая палата, только цветы оставьте здесь. Если у пациентки аллергия, цветы ослабят иммунную систему.

Пайк вручил цветы медсестре.

— Если хотите, можете перед уходом забрать их. Или мы сами отправим их в другое отделение. Чаще мы отдаем цветы в палаты рожениц.

— Сначала я хотел бы поговорить с медсестрой, которая ухаживает за ней. Это возможно?

— О пациентке заботимся мы все. Мы одна команда.

— В полиции мне сказали, что когда Ану нашли, она была не в состоянии давать показания. Я хотел узнать, не приходила ли она в сознание после операции.

— Нет, к сожалению, не приходила.

— Я не имел в виду — полностью. Может, что-нибудь повторяла? Какое-нибудь имя? Вы не поспрашиваете других сестер?

— Попробую, но я уверена, что она ничего не говорила.

Над ближайшей дверью зажглась лампа, медсестра убежала, а Пайк направился по коридору к двенадцатой палате. Он думал застать там сестру Аны, но увидел в палате только пациентку.

Пайк подошел к кровати. Левая половина лица девушки и ее голова скрывались под повязками, но правая половина лица была видна. Кажется, Ана пыталась открыть глаз. Веко приподнялось, глазное яблоко под ним дрогнуло и закатилось. Глаз закрылся.