Дэшил Хэммет - Мальтийский сокол

Спейд отошел от стола со словами:

– Ну вот, прошу.

Толстые пальцы Гутмана быстро расправились со шпагатом, бумагой и стружкой, и вскоре он уже держал в руках черную птицу.

– Ага, – сказал он хрипло, – семнадцать лет я охотился за тобой. – В его глазах стояли слезы.

Кэйро облизал красные губы и сжал руки. Девушка закусила нижнюю губу. Она, Кэйро, Гутман, Спейд и мальчишка – все дышали тяжело. Воздух в комнате был холодный, спертый, прокуренный.

Гутман снова поставил птицу на стол и пошарил в своем кармане.

– Это она, – сказал он, – но все-таки проверим. – На его круглых щеках заблестел пот. Когда он вынимал из кармана и открывал золотой перочинный ножичек, пальцы его дрожали.

Кэйро и девушка стояли рядом, слева и справа от Гутмана. Спейд отступил в сторону – так он видел одновременно и мальчишку, и сгрудившихся у стола.

Гутман перевернул птицу вверх дном и несколько раз царапнул ножом край ее основания. Черная эмаль осыпалась маленькими завитками и обнажила потемневший металл. Острием ножа Гутман ковырнул металл, вырезав тонкую изогнутую стружку. Внутренний край стружки и узкий след от ножа на основании блестели мягким серым свинцовым оттенком.

Гутман задышал со свистом. Лицо его налилось кровью. Он перевернул птицу и ударил ее ножом по голове. И на голове нож уткнулся в свинец. Он выронил нож и птицу, которые со стуком упали на стол, и повернулся к Спейду.

– Подделка, – сказал он хрипло.

Лицо Спейда помрачнело. Он медленно кивнул и быстро схватил Бриджид О'Шонесси за руку. Он притянул ее к себе и грубо приподнял ее лицо.

– Хорошо, – прорычал он ей в лицо. – Вот и ты подшутила над нами. А теперь рассказывай.

Она закричала:

– Нет, Сэм, нет! Это та самая птица, которую я взяла у Кемидова. Я клянусь...

Джоэл Кэйро протиснулся между Спейдом и Гутманом, и слова полились из него визгливым потоком:

– Точно! Точно! Это Кемидов! Как я раньше не догадался! Мы считали его дураком, а он всех нас одурачил! – По щекам Кэйро текли слезы. – Ты испортил все дело! – завизжал он на Гутмана. – Ты испортил все идиотской попыткой купить у него птицу! Жирный идиот! Ты подсказал ему, что птица ценная, и надоумил выяснить, насколько она ценна, и подсунуть нам копию! Теперь понятно, почему ее так легко было украсть! Теперь понятно, почему он с такой готовностью услал меня искать ее по миру! Кретин! Жирный идиот! – Он зарыдал, закрыв лицо руками.

Челюсть Гутмана отвисла. Он тупо моргал, глядя в пустоту. Потом потряс головой – и, едва унялось колыхание его жировых складок, он уже снова был веселым общительным толстяком.

– Перестаньте, сэр, – сказал он добродушно, – зачем вы так?! Каждый может ошибиться, и, поверьте, для меня это не менее суровый удар, чем для любого из нас. Да, это происки русского, в этом нет никакого сомнения. Так что же вы, сэр, предлагаете? Стоять здесь, обливаясь слезами, и обзывать друг друга? А может, лучше, – он сделал здесь паузу, улыбнувшись, как херувим, – отправиться в Константинополь?

Кэйро отнял руки от лица и застыл, вытаращив глаза. Потом произнес, заикаясь:

– Так вы?.. – Удивление его было так велико, что он не смог закончить фразу.

Гутман потер свои пухлые руки. Голос его снова превратился в самодовольное горловое мурлыканье.

– За этой фигуркой я гоняюсь уже семнадцать лет. Если мне придется потратить на это еще один год... ну что ж, сэр... это выльется в дополнительную трату времени, равную всего, – подсчитывая, он молча шевелил губами, – пяти и пятнадцати семнадцатым процента.

Левантинец хихикнул и закричал:

– Я еду с вами!

Спейд вдруг отпустил запястье девушки и оглядел комнату. Мальчишки не было. Спейд вышел в прихожую. Входная дверь была открыта настежь. Спейд скорчил гримасу, закрыл дверь и вернулся в гостиную. Прислонившись к дверному косяку, он наблюдал за Гутманом и Кэйро. Посмотрев на Гутмана долгим хмурым взглядом, он произнес, подражая его горловому мурлыканью:

– Видите ли, сэр, должен вам сказать, что вы самая обычная шайка воров.

Гутман хихикнул.

– Нам нечем пока хвалиться, сэр, это факт, – сказал он. – Но мы все пока живы, и нет никакого смысла считать, что мир пошел прахом только потому, что мы столкнулись с небольшим препятствием. – Он вытащил из-за спины левую руку и протянул ее к Спейду розовой бугристой ладонью вверх. – Вынужден попросить у вас конверт обратно, сэр.

Спейд не пошевелился. Он сказал с каменным лицом:

– Свою часть договоренности я выполнил. Вы получили свою птицу Я не виноват, что она оказалась не той, о которой вы мечтали, что вам не повезло.