Максим Шахов - Инцидент в Ле Бурже

— Вот как? И что же теперь будет?

— Это зависит от того… — Патрик взял паузу. — Это зависит от того, насколько ты сам веришь в свою историю.

— А ты, выходит, не веришь?!

— Я бы не поверил, но документы и деньги… Ты явно вмешался в их дела, но вот что дальше? Я склоняюсь к тому, что они изменят свои планы насчет самолета. Ты выжил, ты предупредил службу безопасности — они это узнают и сделают выводы. Заложить взрывчатку в охраняемый объект не так просто, а в создавшейся ситуации почти невозможно. Я думаю, они отступятся.

— Да никогда в жизни! — возразил Данилов. — На кону миллиарды долларов. Ради этого можно рискнуть.

— Наверное, — пожал плечами Патрик. — В конце концов, это дело русских. Думаю, вы в состоянии сами справиться с этой проблемой.

— А разве ты мне не поможешь? — с тревогой спросил Данилов.

— Уже помог, — ответил Патрик. — Вернул тебе твои вещи — без протоколов и докладных записок. Это серьезное нарушение, но я на него пошел. Рад был помочь, но дальше действуй без меня. Мое задание не имеет ни малейшего отношения к салону в Ле Бурже. Я даже не имею права разговаривать с тобой. И ты меня не видел, ясно?

— Без проблем, — кивнул Данилов. — Но что же мне делать? Можешь хотя бы посоветовать?

— Убеди своих, что тебе угрожала смертельная опасность, — пожал плечами Патрик. — Сведи их с фермером, который тебя откачивал. Это должно их убедить.

— Я попробую. — Данилов был совсем не уверен, что бывший легионер согласится обременить себя новыми заботами. — А у тебя случайно нет фотографии того парня, ну, Гробовщика? Кто знает, вдруг он опять появится где-нибудь поблизости… Я почему-то не думаю, что опасность уже миновала.

Поколебавшись, Патрик все-таки достал откуда-то из потайного кармана небольшой снимок — что-то вроде фотографии на заграничный паспорт — и протянул его Данилову.

— Я предполагал, что ты об этом попросишь, — сказал он. — Мысль верная. Гробовщик напортачил и обязан исправить свою ошибку. Это общая практика. Но будь осторожен — второй раз этот человек не ошибется! На твоем месте я вообще покинул бы пределы Франции, и как можно скорее. Знаю, что ты не трус и хватка у тебя имеется, но сейчас взялся за дело, которое тебе не по зубам. Надо просто расшевелить службу безопасности, а потом сразу уехать.

— Если я уеду, мой редактор будет крайне удивлен, — заметил Данилов. — А возможно, даже и оскорблен. И потом, если наши наконец поймут глубину опасности и усилят бдительность, бандитам уже не будет никакого смысла меня убивать. Зачем?

— Ты не прав, — покачал головой Патрик. — Я эту публику знаю. Прикончить тебя — это теперь дело чести. Неудачливый киллер — это тоже своего рода приговор. Гробовщик будет сейчас землю рыть, чтобы доказать свою сноровку.

— Ты меня сильно утешил, — криво усмехнулся Данилов. — Воодушевил!

— Просто нужно все сделать быстро. Как я сказал — найди фермера, сведи его с вашими и сразу бери билет на ближайший рейс до Москвы. Про меня забудь — это железное правило, которое ты не должен нарушить. А теперь прощай, Алекс!

Он крепко пожал Данилову руку и быстро вышел из номера. Тот перевел дух и недоверчиво уставился на рассыпанные по покрывалу предметы. Нет, это не сон — все было на месте. Документы, аккредитация, бумажник. Все будто вернулось на исходные позиции. Только уже не было того покоя, той уверенности, с которой Данилов ступил на французскую землю. За ним вроде никто не гнался, но ощущение загнанности он испытывал совершенно отчетливо. Хорошенькое дело! Мистер Костелло, который не присутствует в полицейских сводках и который координирует действия таких законченных отморозков, как Гробовщик! У него, видишь ли, профессиональная гордость! Он вернется, чтобы исправить ошибку! Данилов никак не мог считать свое существование ошибкой, но пока не мог придумать, что бы такое противопоставить профессиональному убийце в качестве контраргумента. У него не слишком хорошо получилось убедить ребят из службы безопасности насчет главной опасности, а уж об опасности для них несравненно более мелкой и говорить не стоило. К тому же Данилову жутко не везло со свидетелями — ему не на кого было ссылаться, говоря о самолете, а теперь он должен был помалкивать насчет Патрика. Какой-то заколдованный круг!

Алексей посмотрел на фотографию, которую ему дал Патрик. Со снимка на него смотрело угрюмое жирное лицо мужчины лет сорока пяти — с мясистым носом и кучерявыми бакенбардами, — лицо мясника или мелкого лавочника. Но вот предпочел человек заделаться Гробовщиком, да не просто гробовщиком, а с большой буквы!