Стивен Хантер - Гавана

— Замечательно. Держу пари, что к делу приложил руку этот задница Спешнев. Его не видно уже несколько дней.

— Старики. Хитрые старые ублюдки. Я по горло сыт их фокусами.

— Их время уйдет, причем скоро. Не в этом году, так в следующем.

Они сидели в старом баре «Два брата» (или «Dos Hermanos») у пристани, напротив здания таможни. Только что причалил паром из Флориды, битком набитый автомобилями. Оба пили мохитос. Наконец-то у них выдался свободный день. Суббота близилась к вечеру, над головой парили и кричали чайки, с улицы доносился рев машин.

— Так вас переводят в Западный Берлин? — спросил Пашин.

— Да. Я думал, Плановик возьмет назад свое обещание, сославшись на то, что гангстеры не сумели убить Эрла. Но, кажется, старик понимает, что я слишком много знаю и слишком талантлив. Он уже рассказал людям, что я настоящая находка и его будущий преемник. Знаете, я бы справился.

— Знаю. Вы многообещающий молодой человек.

— Конечно, все это возможно, мой друг. В конце концов, именно ваша фотография бедняги Роджера спасла Шорту шкуру. Да, это было нечто. Настоящий удар гения.

— Еще бы. Но она не моя. Представьте себе, Спешнев использовал ее, чтобы шантажировать меня. Какова наглость! Классический интриган. Надо признаться, в таких делах он собаку съел.

— В результате я стал героем. А вы?

— Ну, старый лис пообещал похлопотать за меня. Теперь он в чести, и, если выполнит свою часть сделки, меня вскоре тоже переведут на более высокий пост. Конечно, моя московская родня также не останется в стороне. Похоже, для нас обоих все обернулось к лучшему. Может быть, вскоре и я попаду в Берлин.

— Дай-то бог. Вот будет потеха!

— Представьте себе, как далеко мы пойдем. Я буду сообщать вам об операциях своих коллег, а вы мне — об операциях своих. Мои и ваши дела будут удаваться, а чужие — нет. Да через год мы возглавим свои ведомства!

— Будущее, — сказал Френчи Шорт, — никогда не было таким лучезарным. Предлагаю тост. За наши общие успехи!

Два молодых человека чокнулись и выпили.

Мальчик все тщательно спланировал; он знал, что нужно делать, и все делал по порядку. Он готовился к осеннему дню, когда сможет выстрелить из винтовки и убить оленя. Нет, он хотел убить животное вовсе не из-за любви к убийству. И даже не из-за того, чтобы обеспечить семью мясом, хотя мясо действительно пригодилось бы. Скорее из-за чувства, что тогда, весной, еще при отце, он сплоховал. В тот же день отец исчез и до сих пор не вернулся. Его неудача и исчезновение отца были как-то связаны между собой. Мальчик решил эту проблему буквально: убив оленя, он вернет отца и таким образом изменит судьбу.

Он думал о своей неудаче. Ему не хватило уверенности в себе. Когда мальчик поднял винтовку, та оказалась слишком тяжелой. Он убедил себя, что к прицелу прицепилась какая-то ворсинка, что пуля непременно уйдет в молоко, и ударился в панику. Вот как все было.

А если так, то спасение заключалось в винтовке. Это был «винчестер» 0,30-30 с вороненым стволом, когда-то отливавшим синим, а теперь посеревшим и вытертым докрасна. К прикладу была прикреплена пластинка с тонким стальным полумесяцем.

Он стрелял из винтовки каждое утро и каждый день. Таким вещам мальчиков обычно учат отцы, но он взялся за это дело, чтобы вернуть отца. Читал книги о винтовках. Иногда не понимал слов, но упорно учился и постепенно набирался ума-разума. Изучал баллистические таблицы, пока мешанина цифр не превратилась в нечто ясное, понятное и истинное. Разговаривал с охотниками и просто хорошими стрелками. Посвятил себя винтовке.

— Этот мальчик только и делает, что стреляет, — говорила его мать. — Я рада, что он вообще что-то делает, потому что, бог свидетель, на первых порах после отъезда Эрла он только сидел с мрачным видом. Но потом решил стать лучшим стрелком в графстве и удивить папу, когда тот вернется домой, и сейчас это превратилось у него в настоящую манию.

Мальчик рисовал винтовки на полях школьных учебников, читал книги знатоков оружия Джека О'Брайена, Элмера Кея и даже великий труд покойного Эда Макгриффина «Быстрые ружья и удивительные выстрелы». Он читал журналы «Охота и рыболовство», «Спортивная стрельба» и «Американский стрелок»; ходил в библиотеку и читал «Стрелок идет на войну» и «Британские снайперы против Третьего рейха», биографии героев винтовки Оди Райана и Элвина Йорка. Перечитал все книги Сэмуорта об огнестрельном и охотничьем оружии и вскоре знал, чем «люгер» отличается от сорок пятого калибра, «писмейкер» от «шофилда», а «намбу» от «ортгайса». Чем больше он читал, тем больше знал. Почему-то эта информация застревала у него в голове, и он видел совпадения, противоречия и несоответствия.