Стивен Хантер - «...И ад следовал за ним»

— Так-так, — сказал один из них. — Папаша, вам не кажется, что вы слишком стары для того, чтобы бродяжничать по железной дороге?

— А! Ну, понимаете...

Сэм, которому в обычной жизни никогда не приходилось лезть за словом в карман, который всегда говорил гладко, быстро, красноречиво, логично, убедительно, вдруг словно лишился дара речи. У него в голове не осталось ни одной мысли. Он поймал себя на том, что его рот беззвучно шевелится, легкие бесполезно наполнились воздухом, губы пересохли на ветру.

Он попался.

— Я... э... мм...

— Мистер, вы что, язык проглотили?

— Дело в том... а... э... понимаете...

— Готов поспорить, никаких документов у него с собой нет, — заговорил второй полицейский. — И ничего он ни о чем не знает. Все они такие.

Однако в их поведении не было враждебности. Ни один из них не положил руку на рукоятку револьвера, что, как знал по собственному опыту Сэм, сотрудник полиции делает в первую очередь, если его что-то беспокоит. А сейчас никто из полицейских не достал дубинку или кастет, ни у кого не побелели костяшки стиснутых в кулаки пальцев, никто не задышал учащенно, не прищурился, не расставил ноги и не напрягся, готовый вступить в схватку. В действиях полицейских не было никакой агрессивности.

— Что ж, приятель, пошли с нами, иначе, боюсь, нам придется упрятать тебя на всю ночь в вытрезвитель, чтобы ты смог хорошенько проспаться.

— Сэр, — наконец обрел дар речи Сэм, — я не нахожусь в состоянии алкогольного опьянения.

— Ого, вот он и заговорил, и, черт побери, он знает умные слова!

Сэм и сам удивился, насколько быстро ему удалось прийти в себя. Он лихорадочно решал: знают ли полицейские? Получили ли они сообщение о том, что он преступник, сбежавший из-под стражи? И если так, разве не выхватили бы они револьверы и дубинки, готовые начать охоту на человека, чему Сэм уже не раз был свидетелем? Но нет, эти ребята держались совершенно спокойно, принимая его за безобидного старого пьянчужку.

— Не сомневаюсь, сейчас мы услышим захватывающий рассказ о том, как он потерял свою рубашку, — усмехнулся один из полицейских. — С участием фермера, дочери фермера, ружья и горожанина, который знает слишком много умных слов.

Сэм утвердился в мысли: полицейские ничего не знают. В противном случае они бы себя так не вели.

Поэтому он осторожно сунул руку в карман и достал бумажник.

Один из полицейских раскрыл бумажник и посветил фонариком.

— Подумать только, перед нами адвокат из Арканзаса, мистер Сэмюэль М. Винсент, проживающий в городе Блу-Ай, штат Арканзас. Ну, этого точно никто не ожидал.

— Мистер Винсент, сэр, вы изрядно удалились от родных мест. Если я правильно помню. Блу-Ай находится на западе Арканзаса, не так ли?

— Вы совершенно правы, сэр.

— В таком случае, сэр, боюсь, нам придется спросить, как случилось так, что вы приехали в наш маленький городок по железной дороге? Без рубашки, в таком виде, как будто сам дьявол только что устроил в вашу честь небольшую вечеринку?

Сэм ни за что бы не смог ответить, откуда, почему и как пришло вдохновение, однако оно пришло, и через мгновение он сам уже начал верить своим словам.

— Господин офицер, я по делам находился в Новом Орлеане. Думаю, вы хорошо знаете этот город. Боюсь, я поддался определенным низменным искушениям после того, как в течение многих лет пытался убедить себя, что начисто их лишен. В определенном заведении я познакомился с одной молодой женщиной. Негритянкой. Мулаткой.

— «Кофе с молоком». Эти самые страшные. Порядочный мужчина глазом не успеет моргнуть, как вдруг начинает вести себя словно похотливый кобель.

— Да, сэр. Должен также признаться, что определенную роль в случившемся сыграл алкоголь. Так или иначе, на следующий день я возомнил, что влюбился, и отправился вызволять негритянку из заведения, чтобы отвезти ее к себе домой. Признаюсь, я даже не подумал о том, как объясню ее присутствие своей жене, с которой прожил вместе семнадцать лет и которая родила мне пятерых детей. Так или иначе, мне ясно дали понять, что я никому не нужен, но я выяснил, что зовут эту девушку Луиза Вонетта, что родом она из Паскагулы и именно туда и возвратилась. Я вообразил себе, будто причина этого в том, что девушку тронула моя любовь и ее собственное ответное чувство, так что она решила порвать с прошлым и начать новую жизнь.

— Ха! Такое я уже слышал! Я знавал многих белых парней, наивно считавших, что смогут помочь хорошенькой негритяночке перестать быть негритянкой.