Владимир Першанин - Штурмовая группа. Взять Берлин!

С правого фланга пехотный взвод забросал гранатами минометные расчеты и продвигался от одного окопа к другому. Солдаты фольксштурма хоть и отступали, но продолжали вести огонь. Немецкий снайпер ловил в прицел взводного, молодого лейтенанта.

Расстояние было невелико, и снайперский прицел только мешал. Унтер-офицер выстрелили навскидку, но промахнулся, что случалось с ним редко. Он передернул затвор и краем глаза поймал мелькнувшую тень. Снайперов редко берут в плен. Сергей Вишняк нажал на спусковой крючок. Последнее, что увидел унтер-офицер, это вспышка, бьющая из дырчатого кожуха русского автомата.

Смелый недоросток Вилли, которого хвалил покойный командир роты, убегал, прижимая к груди свой «МП-43». Боец с карабином выстрелил ему в спину, удивляясь, что в армию берут таких мелких солдат.

Рота была уничтожена довольно быстро. Решительно настроенные в начале боя, ополченцы разбегались, увидев, что война — это нечто страшное, и в ней нет места громким фразам о борьбе до последнего человека.

Пожилые солдаты поднимали руки, в двух-трех местах продолжалась стрельба. Активисты гитлерюгенда продолжали опустошать магазины своих автоматов. Когда все закончилось, много чего повидавший Савелий Грач только покачал головой. Он не ожидал, что на окраине Берлина первый бой будет с фольксштурмом. Тела парней, почти мальчишек, лежали среди россыпи стреляных гильз. Пленных торопливо уводили прочь.

Этот бой обошелся дорого не только фольксштурму. То в одном, то в другом месте лежали тела погибших бойцов. Некоторые из них прошли долгий путь и закончили его за считаные дни до победы.

Но главный бой на этом участке только разворачивался. Два бетонных дота и бункер, где держали оборону опытные солдаты вермахта, готовились встретить штурмовую группу капитана Ольхова и перемолоть ее своими тяжелыми 88-миллиметровками.

Танковый взвод старшего лейтенанта Антипова вел огонь по бункеру. Там взлетали фонтаны битого кирпича, горели деревянные обломки. Но главной преградой был бетонный дот.

Противотанковые орудия калибра 88-миллиме — тров давно бы подбили и сожгли четыре русских танка. Но командиры и механики-водители машины, не желая погибать в конце войны, умело использовали укрытия.

Раскаленная болванка ударила в старый тополь, который только что начал распускать первые листья. Мощности снаряда не хватило, чтобы переломить ствол в полтора обхвата. Выбило кусок древесины и мелкое крошево. Тополь тоже не хотел гибнуть и выпускал весенний сок, заливая глубокую обугленную рану.

Металлическая болванка, раскрутившись, как волчок, ударила в лобовую броню «тридцатьчетверки» лейтенанта Павла Ускова. Удар встряхнул машину, сбросив со своих мест командира и наводчика.

— Антоха, — закричал наводчик. — Убираемся отсюда. Пришибут!

Механик Антон Долгушин считал, что укрытие не такое и плохое. Их защищал кусок кирпичной ограды и густой кустарник метра два высоты. Кроме того, они находились под бугром, из дота их не видели.

Командир танка, чертыхаясь, поднялся с колен и заглянул в прицел. Ускова беспокоило, что с другой стороны ограды мог подобраться гранатометчик и всадить с десяти шагов заряд «фаустпатрона».

Своих десантников он поблизости не увидел. Отделение спрыгнуло с брони, когда немцы открыли сильный пулеметный огонь. Пришлось отправить к забору заряжающего Карпухина с автоматом и гранатами. Справа бегло стреляла «тридцатьчетверка» взводного Антипова.

Их командир любил пострелять. Усков не торопился. Цель он как следует не видел, а палить без толку в серую массивную верхушку бетонного дота смысла не было.

— Пойду осмотрюсь, — заявил он экипажу.

— А мы тут втроем в танке останемся, — подал голос наводчик Никита Лукьянов. — Окружат и сожгут, к чертовой матери.

— У вас пушка и броня. Кроме того, вон Карпуха с автоматом караулит. Смотреть в оба! Лукьянов за старшего.

И подмигнул наводчику. Дот находился метрах в двухстах. Массивное железобетонное сооружение, которое и пушкой не пробьешь. Главная амбразура, из которой торчал, слегка высовываясь, ствол 88-миллиметровки, находилась левее. «Тридцатьчетверка» Ускова стояла вне зоны ее обстрела.

Зато из боковой бойницы короткими очередями работал крупнокалиберный пулемет. В траншее, защищавшей дот с фланга, сидели несколько солдат и тоже стреляли. Усков разглядел наших саперов, которые прятались за кустами возле пешеходной асфальтовой дорожки.